Speaking In Tongues
Лавка Языков
Виктор Шнейдер
Сестра моя краткость
* * *
А роза упала на лапу Азора,
А пудель не вынес такого позора:
Не то чтобы в лапу вонзилась заноза —
Азору зазорными кажутся розы.
* * *
Лес. Пригорка склон пологий.
Воскресенье. Поздний час.
На проселочной дороге
Задавил меня КамАЗ.
* * *
Хорошо лежать в леске
На опушке,
Кабы не дыра в виске
До макушки...
Nero
Он полоснул себя по венам
И высказать успел идею:
«Какой погиб великий гений
От рук ничтожного злодея!»
* * *
Дождевики — червяк и гриб —
Друг другу прошептали: «Влип!» —
Завидев контур вдалеке:
Меня в плаще-дождевике.
* * *
Сбил крышку с кастрюли чувств
меткой стрелой Амур.
Пышет любовный жар
из-под съехавшей крышки.
* * *
Нету бога, кроме Бога.
Тьма божеств вокруг Ваала.
И поэтов очень много,
А поэтов очень мало.
* * *
Замысел вывесил белые флаги:
Листы неисписанной белой бумаги.
* * *
Если рожа
Папуаса
И похожа
На гримасу,
Знайте, дети:
Папуас
В том же свете
Видит вас.
* * *
Прекрасна роза на кусте и слово в речи,
А что до слова на листе и розы в вазе,
Лишь экземпляр, который вправду безупречен,
При рассмотрении вблизи не безобразен.
* * *
Люблю шекспировских злодеев
За их красивые идеи.
За некрасивые дела же
Их автор без меня накажет.
* * *
Празднованью Рождества Христова
День предпочту рождества Толстого
И украшенью убитой елки —
Дар подношения книжной полке.
Былина
Богатырь на распутье с конем врос в землю,
А надпись на камне гласила здраво:
«Направо пойдешь — не попадешь налево.
Налево пойдешь — не попадешь направо».
Из Ницше
Да, зависть взгляд его не выражает,
Но люд ему напрасно подражает:
Природой взгляд его для дали создан.
Он вас не видит — только звезды, звезды.
Из Ницше же
Вблизи мне ближний неприятен.
Ступай вперед и вверх, приятель,
Чтоб мне звездою воссияти.
К портрету 30-летнего Z***
Он был красив, он будет статен.
Сейчас портрет его некстати:
Еще не стар, уже не молод,
Уже самим собой поборот,
Следы борьбы с лица истерлись,
Ничем не заменившись, то есть
И результата тех побед
На нем покуда тоже нет.
* * *
В небе радуга погасла,
В поле смолкло птичье соло,
И на хлебе вместо масла —
Тридцать капель корвалола.
Из Гёте
Связывает набожность. И что же?
Связывает более безбожие.
Еще из Гёте
Дело праведных — смиренье.
Доля грешников — страданье.
Так что оба поведенья
Навлекают наказанье.
Нет, правда из Гёте
То, что всем охота петь,
Нам приходится терпеть.
* * *
Как я прямоугольным стал:
По форме писчего листа,
Конверта или фото —
Во мне пропало что-то...
* * *
Говорится, будто бы в начале
Было слово. Лучше бы молчали.
* * *
— How are you?
— Хаваю.
* * *
Не возвращайся в покинутый рай,
Памяти светлой его не марай.
* * *
Явился людоеду стих,
Но он был дик
и не постиг.
* * *
У меня к ним только жалость,
Хоть грубят и врут,
Потому что я останусь,
А они умрут.
Перед грозой
Уже гремит, а дождь покуда
не начался еще. Должно быть,
Илья-пророк на колеснице
подвозит ветреную Гебу
к вольере с Зевсовым орлом.
* * *
Я мелодию мелодий
Отыскать хотел в природе,
Но ее возможно слушать,
только испуская душу.
Я и умер, но сначала
Надо мною прозвучала
Строчка популярной песни.
А какой — забыл, хоть тресни.
* * *
Весь цветет порой весенней
Не спаленный зноем край.
Да, любим, конечно, всеми
Месяц май.
Но не нами: мы другие,
Нам восторги не к лицу —
Мы страдаем аллергией
На пыльцу.
Выдавливая прыщ на носу
Врешь ты все!
* * *
Если я тебя не встречу
Раннею порою,
Отыщу тогда под вечер
И вааще урою!
* * *
Лью варенье в валенки,
Ваксу — в суп с лапшою.
Я хотя и маленький,
Но говно большое.
* * *
Хоть ее гербалайфь, хоть косметь —
Все равно обаятельней смерть.
* * *
Все основанья есть плясать
Победный танец тунеядца,
Поскольку перестал писать,
Но стал зато публиковаться.
Теннис
Я снова обрел дар слова
(Спасибо тебе, Господь!),
Свою вторую основу:
Первая все же — плоть.
Но мне расплатиться нечем
С тобою за этот дар,
Кроме той самой речи,
Что ты же мне счас и дал.
* * *
Туча в горах заблудилась и плачет.
Мокни, но злиться — чего бесполезней:
Грозы — явленье природы. Тем паче,
Ты-то обсохнешь, а туча исчезнет.
* * *
Каждый Охотник Желает Знать,
Где Сел Фазан. А то, что над кленом
Красный, Оранжевый, Желтый, Зеленый,
Синий — охотнику наплевать.
Одностишие
И хочется не жить, да не умею.
* * *
В парке раковый больной
Хлеб отравленный крошит
Воробьям и голубям.
Вдаль мечтательно глядит
Отрешенное его
Исхудавшее лицо:
Вот отделится душа —
Будут птички рядом с ней
Ворковать и щебетать.
* * *
Мне сказали: «Отпусти», —
Я и отпустил.
Мне сказали: «Не грусти», —
Я и не грустил.
Мне сказали: «Сделай чай».
Делал да сластил.
Мне сказали: «Всё, прощай».
Взял и все простил.
* * *
И у души, должно быть, есть душа...
Да мне-то что? Налейте, кореша!
* * *
Столь презрительный бахвал,
Что не требует похвал!
* * *
...Когда же были мы в расцвете
И лет, и креативных сил,
Старик Сальери нас заметил
И, в гроб сводя, благословил.
* * *
В окне от ветра дуновенья
снежинки начали плясать,
И вдруг я понял, что не гений,
А значит — незачем писать.
* * *
Как всё хитро устроено на свете,
Но от того он только интересней:
У Оли от меня рождались дети,
От Али у меня рождались песни.
* * *
Ох, нелёгкая это работа —
Из Содома вытягивать Лота.
Он и сам из содомского теста:
Не досмотришь — падёт до инцеста.
Старческое
Шучу,
Что хочу
И лгу,
Что могу.
Деепричастный оборот
...Гениально играя постыдную роль,
Неизменно шагая по краю,
Чуя совести муки, раскаянья боль
И, однако, играя, играя...
* * *
Распив бутылку кислоты,
Мы с нею перешли на ты,
А говорящие о нас
Из Present перешли на Past.
Танка-вариация на темы Александра Грина
Жили счастливо, долго
И умерли в один день —
Столкнулись их самолёты.
* * *
Влюбиться через 200 лет
В портрет
И в голос, что донес до нас
Рассказ,
Ходить на встречи, что творит
Спирит.
И, времени сломав печать,
Зачать.
Рецензия
Творенье удалось твоё. Ура!
Однако поздравлять тебя не буду:
Уже надежды поданы. Пора
Переходить на основные блюда.
* * *
Когда б мы знали, из какого сора
рождаются стихи, мы, вероятно,
любили б их не больше и не меньше,
и в целом бы немного изменилось,
поэтому цена такого знанья
не слишком велика. И между прочим,
про что другое, а про сор мы знаем.
Мы в этом деле попросту эксперты!
Вот со стихами хуже обстоит.
* * *
На заклеенном конверте
Со стихами решил
Написать я: «Верьте, черти,
Что стихи хороши!
Но прошу, однако, очень
Не совать внутрь нос,
Так как автор этих строчек
Сам до них не дорос».
* * *
Полупокалеченный Паркою,
Кровью и шедеврами харкаю,
Скрюченный в бессмертие шаркаю.
* * *
Вторник, двадцать пятое апреля,
Мысли на немецком языке,
Пение форели
На реке.
Представленье о местах, где не был,
Этой же форелевой реки.
Взгляд синицы в небо
Из руки.
* * *
Он после долгого молчанья
Воскликнул что-то со значеньем,
Но тут перевернулся чайник,
Разбилась вазочка с печеньем,
Варенье вылилось на скатерть,
Хозяйка вывихнула ногу...
Как это было всё некстати:
Он мог сказать ещё так много!
* * *
Средь невзрачной людской осоки
Девы, как цветы, на высоких
Стебельках своих тонких ножек
К небу тянутся... Ах ты, Боже!
* * *
Весь роман к двустишью ежли свести,
Переспал я с ней из вежливости.
* * *
Перешел на крик:
«Все люди -- братья!»
И когда привык
Так нагло врать я?
* * *
Виделся я недавно с поэтом В.
«Господи, ну откуда бы в голове
Этого простофили и недоучки
Вдруг зарождались дивные эти штучки,
Образы эти, темы эти и рифмы?» --
Думали друг о друге, поговорив, мы.