David Brown: Ловец бабочек

Справка:
Дэвид Браун – солист, гитарист, автор текстов и музыки группы Brazzaville, 40 лет. В прошлом – саксофонист у Бека. В будущем – дачник-любитель. Дэвид – случай уникальный. Родом из Лос-Анджелеса, живет в Барселоне, выпускает альбомы, которые в России намного популярнее, чем в США. Поет удивительно проникновенные песни на английском языке. Невозможно сказать, как называется стиль этой музыки: в ней можно услышать ритмы босса-новы, блюз, джаз, восточные гармонии, рок-н-ролл - в ней есть отзвуки всех стран мира. В общем, это эдакие музыкальные «Записки путешественника».

Но самое удивительное то, что Дэвид находит время и желание посетить своих поклонников даже в таких отдаленных от своего постоянного места пребывания местах, как Владивосток и Хабаровск. Пока (пока!) Браун приехал без своей группы, и дал два концерта во Владивостоке – в ресторане Syndicate и клубе BSB, которые собрали полные залы. Еще бы – ведь в этой музыки звучит такая родная «портовая грусть», слышен шум моря и крики чаек…

- Дэвид, ты много путешествовал. А в этой части света ты часто бываешь?
- На русском Дальнем Востоке я в первый раз, был много раз в Японии, Таиланде, Индонезии.
- И какое у тебя ощущения от Владивостока – что ты в Европе или в Азии?
- Россия, в общем-то, и то, и другое. Символ России – орел с двумя головами, смотрящими в обе стороны – в Европу и в Азию, - очень хорошо отражает эту суть. А Владивосток – такой русский город в центре Азии – рядом с Японией, Кореей и Китаем. А еще он очень такой «браззавильский» – у меня странное какое-то сюрреалистическое чувство от него – вот эта сталинская архитектура, расположенная между прекрасных сопок, разрушенные и начинающие разрушаться здания, Тихий океан, пирсы - все это очень интересно.
- В своем манифесте ты написал, что мир – это прекрасное место, полное чудес. Но многие с этим не согласятся. Можно ли научить людей видеть прекрасное?
- Хороший вопрос. Я думаю лучший способ увидеть прекрасное – это просто искать его в самом себе. Оно есть во всем, что ты делаешь. И когда ты просто говоришь с кем-то, ты меняешь человека. Я думаю, что нет какого-то прямого способа научить людей чему-то или заставить их поверить во что-то. Все мы сталкиваемся с трудностями. И мы должны пройти через эти трудности, чтобы развить в себе человечность. Я думаю, все, что мы встречаем на пути, позволяет нам раскрыться.
- А можно ли прививать чувство прекрасного через СМИ? СМИ часто говорят, что «мы просто следуем интересам аудитории и даем ей то, что она хочет». Но так ведь можно опуститься до вкуса самого непритязательного читателя.
- Mozhet byt, в силах СМИ - привить людям хороший вкус. И может быть, они даже и хотят чего-то лучшего…А может быть нет. Я думаю, что в большинстве своем люди сами не хотят, чтобы их мучили всякими изыскам современной литературы, за которые вас бы поблагодарили доктора философии. Но все же есть какие-то альтернативные пути, как можно делать вещи одновременно интересными, развлекательными и красивыми. Особенно в таком уникальном месте как Владивосток. Это странно, но ведь вся планета оправдывают существование Fashion TV, и оно продолжает вещать по всему миру – это же касается и некоторых журналов и ТВ-каналов…А вообще по большей части люди несчастны. Я родом из Лос-Анджелеса – у нас очень много журналов и телеканалов. И многие из этих людей, которые читают эти журналы и смотрят эти программы, в конце дня ужасно опустошены, и ничего не может наполнить их жизнь – ни автомобили, ни одежда, ни деньги, ни «правильный» дом – ничего из того, что пропагандируется в этой «глянцевой» реальности. И после этого всего они пытаются найти что-то еще. Вот тогда жизнь становится очень интересной.
- А ты читаешь газеты и смотришь телевизор?
- Конечно, я смотрю телевизор – программы канала HBO, сериалы, фильмы. К тому же я фанат новостей – читаю их в огромном количестве. Я люблю наблюдать за политиками и мировыми событиям. Это как одна большая история. А еще я читаю много книг – я вообще почти все свободное время читаю. Это одно из самых моих больших удовольствий. Это приятно, что есть много хороших современных писателей.
- Например, каких?
- Я недавно открыл восхитительного писателя Джеймса Гамильтона-Паттерсона, он пишет на английском, но родом из Австрии. Великий писатель. Я нашел его в «библиотеке Гранта», прочитал одну из его коротких историй, и использовал цитату из нее в заголовке своего второго альбома. Мы стали друзьями по переписке. Он невероятно смешно пишет. И при этом очень умно.
- А какую песню ты выучил самую первую в детстве?
«Born free»: Born free…Free as the wind blows…Free as the grass grows (поет). Я выучил ее, когда мне было 3 года, и, сидя на полу, играл на маминой гитаре и пел. Просто бренькал на ней, безо всяких аккордов.
- А помнишь, как начал сочинять?
- Я начал играть на саксе, когда мне было 18. В 20 собрал свою группу, мы играли ужасный джаз, стандартный и бездарный. Это было очень странное время, правда, мы даже были немного популярны. И я помню, как написал пару мелодий. Но очень стеснялся показать их кому-то. Затем сказал себе: надо попробовать, и показал их своей группе…Когда я первый раз увидел, как группа людей играет мою песню, это было так…пугающе. Потом я написал несколько инструментальных тем. Когда я был подростком, весьма активно писал стихи…Но когда начал писать стихи к песням, я очень сомневался…Очень сложно придумать такой текст песни, чтобы он не звучал глупо. Я написал целую кучу ужасных вещей.
- Твои детские мечты сбылись?
- Я могу честно сказать: жизнь, которая у меня сейчас есть, круче всяких моих мечтаний, которые у меня когда-либо были. Я верю в бога – это не христианский или мусульманский, это не какой-то конкретный бог, просто бог. Я не понимаю его и не смогу описать.
- Универсальный разум.
- Да, это просто что-то, что больше чем я, но я часть этого, так же как все и всё. Часто я слышу то, что заставляет меня чувствовать это. Например, по ВВС говорят, что кровь содержит в своем составе железо, которое попало туда прямо из космоса – это пыль умерших звезд. Мы в буквально смысле являемся частью вселенной - ты сделан из того же материала, что и звезды. Я пытался подчинить свою жизнь какой-то высшей воле. Спрашивал: покажите, что мне надо делать. Я думал, что знаю, что хорошо для меня, что хорошо для тебя или для кого-то еще. Но я всегда ошибался! Я всегда думаю – о, если я сделаю это, я буду счастлив, а вот это сделает меня несчастным, и обычно все случается прямо противоположным образом. И сейчас я просто пытаюсь быть открытым, не пытаться судить о вещах слишком строго.
- Когда ты сочиняешь музыку, ты можешь понять, что сочинил новый хит?
- Не-а. Когда ты поймал несколько аккордов, ты можешь подумать: вот это неплохо! Но ты никогда не знаешь, что «сыграет», на что люди отзовутся. Есть песня на моем последнем альбоме, о которой я думал, что это просто кусок дерьма, я не хотел ее ставить на диск, но кто-то сказал – да ладно, поставь ее в самом конце. И потом я встретил несколько людей, который сказали: о, я обожаю эту песню! Это невозможно угадать. Да и вообще сам творец – худший оценщик в процессе. Большая разница, когда ты слышишь песню в первый раз, и когда ты слушаешь ее 400 раз в процессе миксинга, мастеринга…Просто сходишь с ума и не можешь уже услышать эту песню так, как она звучит для других. Ты понимаешь – вот здесь бы подобрать уровень, здесь ударные звучат просто ужасно…Конечно, большинство людей никогда не задумываются об этом.
- А что за музыку ты слушаешь сам?
- Ну, я на самом деле не очень много музыки слушаю, потому что я постоянно ей окружен, так что предпочитаю посидеть в тишине с книжкой. Время от времени я слушаю что-то по настроению. Я люблю кое-что из нового…The Killers – очень хорошая группа. Или старые вещи – такие как The Kinks, The Clash, Дэвид Боуи, классическую музыку, иногда старые джаз-пластинки 60-х - они звучат очень мило.
- А с кем бы ты хотел записать совместную пластинку?
- Интересный вопрос…Блин, я не знаю, честно, не знаю… Я особо не склонен к сотрудничеству. Конечно, я кое-что делал. Позже где-нибудь в гостинице я наверняка вспомню: о, конечно! я бы хотел с этими, и с этими! Но сейчас не могу сказать.
- У тебя есть какой-то лист must do?
- Сейчас нет. Раньше было что-то подобное. Но честно скажу, вещи, которые я НЕ планировал, почти всегда получались намного прикольней тех, про которые я думал: я должен непременно это сделать! А вообще…Сейчас это звучит довольно скучно, но думаю лет через двадцать, я бы хотел жить в маленьком доме с маленьким огородиком, где бы я растил овощи. Я люблю выращивать овощи, правда. Я занимался этим в Лос-Анджелесе – дыни там, картофель.
- И тебе нравится копать?!
- Да, мне нравится копать.
- Ты знаешь про dacha?
- О, я люблю dacha!
- Мои родители заставляли меня копать и пропалывать целых 15 лет, они просто помешаны на сельском хозяйстве.
- О, это круто. Mozhet byt, когда ты станешь бабушкой, ты оторвешься на своих внуках: а ну-ка быстренько выпололи эти грядки! И посадили картошку! А потом так небрежно заметишь: ненавижу копать…Может быть, это великий круговорот в России, который длится уже сотни лет.
- А ты, правда, знаешь русский язык?
- Нет, это преувеличение, только несколько слов. Когда мне было 12, у меня было 4-х месячный курс русского в школе – просто принудительно учили, все что я помню: Eto vash korondash.
- А как звучит русских для твоих ушей?
- Я люблю его. Думаю, это прекрасный язык. Иногда он похож на то, будто кто-то подвыпивший бормочет: «ты-ды-ды-ды». Он очень мелодичен, мне нравятся многие звуки, все эти shu sha shura babushka. Особенно люблю уменьшительно-ласкательные формы имен – sasha, katusha…
- В твоих песнях все больше и больше России…
- Да, я провожу здесь много времени,
- И что тебя привлекает в россиянах?
- Большая часть мира занята всякими пустяками. Недавний путь России был очень труден. Разрушение СССР, кризисы и прочее. Вот это действительно настоящие проблемы! Недостаточно денег и даже еды, опасная криминальная обстановка, власть богатого меньшинства. Америка, и большая часть Европы – сытая, процветающая, там намного меньше опыта, который так нужен для искусства и музыки. Такова человеческая природа. Нам нужны трудности, это то, что делает нас человечными – то, как мы с ними справляемся. Так что опыт России в этом плане уникален. Я тут встречал действительно чудесных людей.
- А еще иностранцы говорят, что русские представляются им очень грубыми…
- Некоторые да, я уже сталкивался с вашими gopnik. Но если ты окажешься в Америке, тоже встретишь просто ужасающих личностей. Да и повсюду…Ну, может только не в Швейцарии (смеется). Там, откуда я, конечно, много хороших людей, но много и тех, с кем бы я не хотел никогда соприкасаться.
- А ты действительно был так поражен песнями группы «Кино»?
- О, это великая группа, действительно великая.
- Но я думала, что это только для русских, потому что их музыка очень проста, и весь смысл – в словах, в контексте что ли.
- Но простое может быть хорошим, даже лучшим! Поп-музыка не очень сложна – несколько строф, пара аккордов, припев и все сделано! И это трудно – сделать по-настоящему хорошую вещь такой простой структуры. Ведь тебе нужно: а. создать что-то мелодичное, что заденет людям б. ты должен рассказать историю или создать характер за несколько строчек. Это не так-то просто…И музыка «Кино» восхитительна – она до сих пор трогает людей. Я и знаю даже несколько турков, настоящих фанатов «Кино». Один из них ди-джей из Стамбула – причем реально крутой ди-джей – тащится от этой музыки. Я думаю, что многим людям бы понравилось «Кино», если бы они услышали его.
- Ты будешь продолжать радовать российских фанатов своими песнями о России?
- Не знаю. Я никогда не планирую, какую именно песню я напишу. Идеи прилетают к тебе как бабочки. Ты просто дремлешь в кресле, и видишь бабочку и ты думаешь: о, какого же она цвета? синего! и звучит она как-то так. Так и приходит идея. Ты же не можешь заставить прилететь к тебе бабочку именно такого цвета…

Наталия Владимирова

Портал Электронная почта Владивостока

David Brown: Ловец бабочек