Разговор о японской культуре, известной Западному миру традициями чайной
церемонии, каллиграфии, театра «кабуки» немыслим без упоминания собственно
японской поэзии, тщательно изучаемой в последнее годы время специалистами-востоковедами.
Поэзия эта, однако, с трудом доступна широкому кругу читателей в силу
того, что опирается совсем на другую философию, мироощущение, испещрена
аллегориями и различными образами.
Прошедшая путь своего развития, начиная с истоков формирования языка,
и до современных форм, она сохранила при этом собственно японскую самобытность.
Культура Японии, уходящая корнями в глубину веков, долгое время испытывала
многогранное и непосредственное влияние Китая, что послужило проникновению
на японский архипелаг иероглифов, буддизма, научных трудов учёных древнего
Китая и Индии и многого другого.
Однако поистине прогрессивным и отвечающим требованиям времени явилось
знакомство Японии с культурой Запада в результате революции Мэйдзи (1868
г.). И если сразу после революции это знакомство, подкреплённое осознанием
определённой отсталости от западной цивилизации, сводилось лишь к слепому
копированию, то в конце XIX века новое поколение, воспитанное на синтезе
японской духовности и науки Запада, стало создавать уже новое, не отвергая
многовековую национальную культуру, а, наоборот, увязывая её с мировыми
познаниями.
Одной из таких «новинок» в японской культуре, в частности, литературе
на рубеже XX века явилось создание «нового стиля стиха» — «СИНТАЙСИ», в
основу которого легли традиционный канонический китайский стих и романтическая
поэзия Европы. При этом из западной поэзии «синтайси» перенял тематику,
некоторые стилистические фигуры и сознание ценности авторской индивидуальности.
Одним из тех, кто, увлёкшись новым жанром «синтайси», обратился к поэзии,
был тогда ещё молодой школьник из города Сэндай — Дои Бансуй, которому
впоследствии было суждено стать великим японским поэтом-романтиком начала
XX века.
Юный Ринкичи (настоящее имя поэта, Бансуй — псевдоним) под влиянием
отца и бабушки, которые любили «хайку» и японские песни, с детских лет
заинтересовался и полюбил литературу. Окончив школу, юноша поступает на
факультет литературы Токийского императорского университета. В период расцвета
«движения за стих “нового стиля”» Бансуй знакомится с первым сборником
новой поэзии «синтайси», который открывает ему новые возможности для поэтической
деятельности.
В процессе обучения Бансуй был выбран членом редакции литературного журнала
«ТЭЙКОКУ БУНГАКУ» («Литература империи»), на страницах которого увидели
свет первые произведения молодого поэта.
Немало пришлось пережить поэту на своём жизненном пути. Одного за другим
он терял членов семьи, при этом стремительно врываясь в поэтическую элиту
того времени. Лишился богатой библиотеки, сгоревшей во время сильного пожара
после бомбардировки, но обрёл признание горожан в виде звания почётного
жителя своего города за преданность школе и неутомимый ежедневный труд.
Постигал разочарования от творческих неудач, связанных с отходом от своего
«фирменного стиля» и был удостоен аудиенции императора, из рук которого
уже в преклонном возрасте получил почётную награду Японии… Но всё это будет
несколько позже.
Вашему же вниманию, уважаемый читатель, предлагаются ранние произведения
поэта, написанные на границе века. Произведения, пропитанные духом юношеского
задора и вместе с тем пронизанные взором мудрого философа. В этом и заключается
особенность поэтического таланта Дои Бансуя, по праву считающегося одним
из лучших поэтов своей страны.