Speaking In Tongues
Лавка Языков

Якобус Корнелис Блюм
(1887-1966)

От переводчика

Нидерландский поэт (10.05.1887 - 10.08.1966). Учился в гимназии в Лейдене (1899-1905) и Амерсфорте (1905-1906), где сдал госэкзамены в 1909 г. Учился на юридическом факультете в Утрехте, который закончил в 1916 г. После окончания университета работал несколько лет юрконсультантом в различных ведомтсвах, но со службы ушел. «Мятущаяся душа» — для него нечто гораздо большее, чем просто поэтический образ. Он постоянно переезжал из города в город, одно время жил в Амстедаме. В 1948 году предпринял путешествие в Южную Африку. За вклад в нидерландскую поэзию ему были присуждены высшие премии в 1949 и 1953 гг.

Поэзия Блюма отличается волнообразным ритмом и архаизированным словарем и построением предложений. Он хотел писать традиционно, но при этом так, чтобы его голос звучал свежо и чисто. «Кристальную чистоту его элегического тона» отмечали практически все, кто о нем писал.

В 1921 г. вышел в свет первый сборник стихов Блюма — «Желания», в 1937 г. — стихотворный сборник «Поражение» и в 1957 г. — книга «Прощание». Все эти стихи, а так же многочисленные отдельные публикации были объеденены в сборник «Собрание стихотворений», который вышел впервые в 1965 г. и с тех пор многократно переиздавался в серии «Классики нидерландской литературы».

Поэт любил жизнь во всех ее проявлениях, но всегда помнил о смерти. Эти настроения отчетливо проявились в последней книге, где темы «осени и старости, зимы и смерти» особенно часты.

В одном из своих последних стихотворений поэт написал:

Is dit genoeg: een stuk of wat gedichten,

Voor de rechtvaardiging van een bestaan?

Достаточно ли написанных стихов для оправдания своего существования?

В данном случае — вполне.

НОЯБРЬ

Идут дожди, ноябрь обычный,

Вновь осень сердце тяготит,

Что горестно, но все привычней

Боль тайную в себе хранит.

И комната, где ежедневно

Обыденная жизнь течет,

Подсвечивается с улиц бледно

И утешенья не несет.

Года идут, как шли годами,

Но с каждым годом меньше брешь

Меж поминальными словами

И сонмом будущих надежд.

Забыты заросли дорожек,

В обход ведущих сквозь года,

Всегда ноябрь, все время дождик,

Всегда тоска в душе, всегда.

ДОЖДЬ И ЛУННЫЙ СВЕТ

Проходит ночь, недолго до рассвета,

Но в небе до сих пор еще темно.

Все спит пока, и сквозь молчанье это

Лишь дождь стучит в окно.

Ложась в кровать, устав от жизни буден,

Измотанный за день, желая сна,

Я чувствую, что мне сейчас не труден

Полет души. Ведь так светла луна.

О, это беспокойство жарких полдней,

Натруженность ступней, вздымавших пыль,

А есть ли что-нибудь сейчас в ночи свободней,

Чем лунного сиянья быль?

Что я всегда скрывал под грубой кожей,

Желаньям тайным не давая имена,

Все это превратилось в теплый дождик

В сребристости окна.

*** * ***

От этих дней, — и Рождество, и Новый год, —

Что суетны, нигде не скрыться снова:

Былые беды водят хоровод,

И новые, надежды нет, готовы.

Нет утешения среди неважных дел,

Одна лишь мысль в убийственном молчаньи:

Что боли и страданью есть предел,

Как велико бы не было страданье.

Стартуют снова все круги своя,

Сереет лед, туман оденет поле;

Включая свет, запрусь от бытия,

Но в стенах так же тесно, как на воле.

ВОСПОМИНАНИЕ

Все позабытые и не-любимые

Прошли, как проходит дождь,

Всеми ветрами гонимые —

И следов от них не найдешь.

Но иногда вдруг волна откроет

Ракушку лика — единственный взгляд

Нами уж пройденного героя,

Что, вспоминая, смотрит назад.

Вот отчего так — из древней могилы

Рвет он один, словно Лазарь, покров,

А все пережитое, даже, что мило,

Спит спокойно в глубинах веков?

ДЛЯ W.

Когда я молод был и снам я верил,

И счастье я ошибкой не считал —

Хотя реальность мне захлопывала двери —

Боялся смерти я и смерти ждал.

Жизнь миновала, как проходят весны,

Не дав мне ничего, что я просил,

Но то, что от меня она сейчас попросит —

Мою любовь — то это выше сил.

Надеюсь я, что дни опустошений

Продлятся до начала холодов,

Единственно — и хуже поражений —

Что большего я сделать не готов.

ОСВОБОЖДЕНИЕ

Не для того, чтобы Ты судил,

Дырку я эту в себе долбил.

Этот поступок ни вглубь, ни вширь,

Чтобы получше узнать жизнь.

Это не способ познать мир;

Все, что мне нужно, это эфир.

Что до того, что я есть и был?

Я себе вечный воздух добыл.

МИМО

Раньше верил я:

Вопреки рассудку,

Что когда-нибудь

Мой наступит час,

Что однажды я

В светлую минутку

Сброшу кандалы,

И вздохнет душа.

— В сердце тишина,

Тихо в целом мире,

То, чего я ждал,

Замолчало вдруг;

Одинокий дом

(Где по стенкам книги),

Завершив дела,

Замыкаю круг. —

Раньше верил я —

Как же это было?

Времечко прошло,

Не вернется вспять.

С ним и жизнь прошла,

И надежду смыло,

Празднует триумф

Времечко опять.

ПРОЩАНИЕ

Каждое прощание – навеки,

Каждый сон – последним может стать.

Все дороги смертны, человеки,

И любовь нас не спасет опять.

Сырость улиц, тьма закрытых ставен,

Тяжело прощанье как свинец,

Взгляд назад, уже почти оставлен,

За угол сверну, и там конец.

Quando ver venit meum

То, что было, не вернется, ни за что и никогда.

Каждый день как день прошедший, как протекшая вода.

Вечно будут возвращаться только весны, листопад.

Меж рождением и смертью годы наши пролетят.

Ну и что же остается между прошлым и сейчас?

То ценить, что не ценили, и при этом помолчать.

ОСЕННИЙ ТУМАН

Ландшафт сейчас, когда он в тишине

В прозрачной серой дымке исчезает,

Похож на небо, где луна мерцает

Сквозь облако, и звезды в глубине.

Дома, полей последний уголок,

И голые деревья вдоль дороги

Уходят в сумрак. Ну, а на пороге

Осенний сплин и каждый - одинок.

Speaking In Tongues Лавка Языков

Якобус Корнелис Блюм (1887-1966)