Speaking In Tongues
Лавка Языков

КРЭЙГ ЧУРИ

ПАРАЛЛЕЛЬНОЕ ТЕЧЕНИЕ

От переводчика

Крейг Чури — современный поэт, представитель одного из «потерянных поколений» Америки, поколения 70-х, нашедший себя, однако, в поэтическом ремесле высокого класса. Сейчас он преподает исскусство поэзии в младших классах пенсильванских школ. Сам же Чури родился в угольном рабочем районе, в доме, где не было ни книг, ни согласия, и к стихам пришел благодаря песням. Возможно, от этого тексты его необыкновенно интенсивны и композиционно точны. Что современной американской поэзии, как «подвальной», так и «профессорской» не очень-то свойственно. Именно эта смесь точности, мужественности и нежности привлекла меня в его цикле «Параллельное течение» (в оригинале — глубже и непереводимей: Parallel Rivertime).

Стихи эти приходили ко мне по почте, напечатанные на почтовых карточках, с той их стороны, где полагалось быть глянцу города или прибоя — к немалому, наверное, веселью почтальонов. Таким образом, все описанное мной выше происходит на крошечном пространстве почтовой открытки. Вот этот говорок и эти паузы, свойственные современным попыткам общения, я и попыталась передать по-русски.

Частично мои переводы стихов Крейга Чури из книги «Параллельное течение» публиковались в журналах «Побережье» (Филадельфия, США) и «Стетоскоп» (Париж), а также в России, в газете «Вестник современого искусства» (Самара).

Стихотворение «Сквозь этот мир» из этой книги представлено к премии Пушкарта 1996 года.

Ирина Машинская,

Нью-Йорк

Иэну

без этой путаницы ила

теряет силу вода

СКВОЗЬ ЭТОТ МИР

как это вот — плывем

нет

как это держимся вот без рук

нет

как это все же мы по шею а глубже не

да мы уже

и не уходим вниз а не подгреба

еще как

лишь головы

думаешь

да ты-то как там на другом берегу

не на а под

(петух свое кукареку в реке)

МОСТ

так а теперь налево посмотрим

вообразим сверканье

шири

воздуха над водой через весь

воздух

тяжесть пролета

слева начало

справа тоже начало

и бога помимо сего

места вот здесь

держась отпуская

и то что

обыкновенно не

просто ступая

НА БЕРЕГУ

почти рассвело

и мне хотелось снова забраться к тебе свернуться

там где мы спим у самого волнолома

но за ночь вода поднялась покрывая

камни песком

и я не нашел постели

странно стало мне море

нас омывало во сне

и бросился рыть руками

долго потом колотил в мокрый песок открой

дай мне скользнуть к тебе за спину

царапал песок колотил

звал тебя ну проснись

а это имя сестры

и я пробудился и знал уже что не тебя любил

все эти годы

в твоем доме у моря

спи дальше

НИ ГРУНТОВОЙ ДОРОГИ НИ

домов никого кто бы ждал с машиной с телегою лошадью

может тропа к деревушке вверху

хижина стадо огромные листья с изломом посередине

внизу у стволов

рубаха этого человека штаны с канавкам грязи

из конца автобуса с последнего места

его лицо без выраженья в зеркале водителя

может быть дерево игуаны там где автобус вдруг тормозит

ни велосипеда ни ослика

человек пробирается с заднего места выходит

молча только рожденные здесь знают

В МУЗЕЕ

он видел птиц взведенных так

чиркни спичкой сорвутся как если б

эти деревья

эта трава

эти камни

эта река

этот сон

вниз

поперек в этот час как если бы дверца духовки

хлопнула всё

обвалилось

крышинадкрышамикрыши

прибранные холмы ржавая жесть

ривера

фридакало

троцкий

знойная женщина в воздухе блю

за поющая в этот час в фьюладельфии

смерть сикейрос округлая сластолюбивая

ороско танцующий с девками на улице

дерущийся в рюмочной с пьянью

одноруко

и где-то тут я в центре

только смерть не отбрасывает тени

(мненье детей второсорных фильмов и сумасшедших)

сладкий картофель нет

картофельная флейта

окарина

собачье дерьмо

на улице гарсиа лорки в этом мутном свете

между молитвой и пробужденьем

И ТОГДА Я УСПЕЛ К ОТХОДЯЩЕЙ

реке и перешел на ту сторону

два дня я не мог вступить

пятился к шоссе

дал кругаря представлял вот перехожу

всех сделал несчастными а сваливал на полнолуние

не так это было у меня в голове

надо было просто сесть на камень подождать

слишком уж много солнца

слишком много синевы сметающей пыль на другом берегу

а тот кем я был раньше слонялся с собаками по деревне

а как в голове не получалось вернуться

все что слышал все было войной

как ты сказала во сне это было совершенно

звучал как чудовище

два дня звучал как чудовище

пытаясь пробраться к тому кем был в уме

несчастная и совершенная неуместность

ТОЧКА СХОДА

двух твердых согласных

резонанс диссонанс

закрываю глаза

джек строящий крышу дома

длиною вот с это окно

закрываю глаза

буду тянуть эти слова между нами

покуда не ) (

вот даже род грамматический слов

в точке схода

vaso en arena

имя твое слышу в рассказе о море

дым крематорский задирающийся к холодному фронту

небо: ни сетки волосяной ни трамплина

~o

и если б это было

так просто

как колесики все эти

шкивы блоки

снимающие тяжесть

слово каждое

галактика лун

поглощенных собственным свеченьем

крестики приливов

в год выборов

на собрании школьных попечителей

в те легкие минуты разговора

после близости

то кожа не звучала бы как камень

ПОСЛЕСЛОВИЕ

в том сне отец

ты двадцать лет как мертв

когда проснулся

в дверь постучали

и ты стоял в проеме загорелый

семь месяцев уже я повторяю мертв

когда стучали в дверь

мне снилось ты стоишь неважно где от солнца

и держишь женщину с которой сплю подмышкой

и это мог быть чей угодно дом

я ухожу ее не разбудив

к тебе еще тесней

до растворенья дома

ГОД СПУСТЯ

и вправду смерть до тебя не доходит

ровно год

я не о том однако

нарочно

вытащил кровать на песок

будто и вправду сам выбираешь кто ты откуда

их разговоры

только там не было книг

а старики что нас кормили мы их не видели больше

только во сне

хочешь поедем в магазин, ма

нет я хочу в бильярдную

но я не о том

небо приоткрывается на ширину почтовой щели

солнце

детского колеса за морем

остановилось в сомнении

поднявшись до середины

~~~

столько всяких возможностей

эти камни

когда стена реки

осыпается

не было карт

только птичьи крылья

святая дева мария

в ветвях

весьма загадочно

морское стекло

обглоданное до гладкости

голубого хрусталика

в воде столько всего

лодка кружит

темные португальские локоны

и кружит

как лист

с загорающей на нем голой

фигуркой невидимой сбоку

какую форму

принимает мое тело

оставляя

эти складки

ДРЕВНИЕ ТЕКСТЫ — ЛЕСНОЙ ГОРОДОК

простроченный цепляющимися кустами

я был втащен в середину

и тут я снова услыхал этот шум

там были мертвые птицы и мертвая кошка

машинка «зингер»

дырки от пуль в дверцах ржавого автомобиля

жесткий уголь покрыл ботинки и газеты 37-ого

еще хуже

что-то держало меня хоть дверь и открыта

ни ступенек чтобы сойти

только вышибленное окно

вещи мы посылали по трубе а я пролезть не смог

я промок порвал рубаху

это было вблизи от плохого квартала

изрисованного мелом

казалось это грудная клетка

ДРЕВНИЕ ТЕКСТЫ — ЛОРЕЙН

когда рисуешь на стенах

давай как будто балансируешь на бревне

чем дальше

берегись каштанов у них колючие скорлупки

твоя мама надевает ожерелье из ракушек

деревья падают люди кричат целуются

только ты и собака

глубже в дерево вгрызайся в кору

постарайся летать как птица

давай как будто ты пишешь письмо

птица хватает веревку и тащит твою сестру на крышу

ДРЕВНИЕ ТЕКСТЫ — ФЭРВЬЮ

ночью

проберись к самому большому в округе

дереву

дыру

завесь шторой — будет дверь

ничего не прольется

пока не разобьется

ДРЕВНИЕ ТЕКСТЫ — ДУВР

вроде я мог читать их мысли

а тебя ждет подарок

тяжелый в обертке

потребуется немного лески

миска

лопата

устрой миску с яблоками

на ветке

привяжи леской

вырой яму на дорожке

накрой картонкой

нарисуй собаку или кошку

и брось в кувшин

нужен лист картона а сверху посыпь землей

потом позови деток эмишей

я был тот что с фонарем

вроде плакал

ДРЕВНИЕ ТЕКСТЫ — МУУЗИК

понадобится

камни

вода

палка

а также дверь с замком

шкаф

кровать

понадобятся 3 братца не в курсе

1 старенький дедушка

деревья за

окном старые каменные ступеньки банка

аэрозольной краски птички птички вокруг

понадобится поваленное дерево

одеяло

два нафталиновых шарика

огромный камень

в лесном ручье

водопад

еще люди чтоб говорили что тебе делать

высокий холм дорожка

дамба

запах смолы

много палочек

огонь

большой белый камень

НЕ ПЫТАЯСЬ

забываешь когда

настанет черед

твой настанет черед

все

какие облазил

самые верхние ветки

верхушки макушки с

бубенцами бубенчиками

флаг

разоренной страны

дающий отмашку движению

кроны

в стороне

от движенья квартала минуя

посады

параллельно реке то есть вре

мени мимо газетной цифири

с самой машешь высокой

несуществующей ветки

долго долго сколько никто не

Speaking In Tongues Лавка Языков