Speaking In Tongues
Лавка Языков

Белла Белеградек

ГЕКСАГРАММАТОН

* 1 *

То ли в доме моем неуют,

то ли просто пою не о том.

Видишь, ласточки небо стригут

на лоскутья в полете крутом?

Утро муторно, полдень уныл,

вечер душу сосет из зрачков.

Слышишь посвист и чирканье крыл,

разрезающих ткань облаков?

Бормоча неживые стишки,

повторяю чужие ходы.

И ложатся стрекозьи стежки

ровно-ровно над кромкой воды.

В черно-белом аду игрока

неразменные пешки горят.

О, Психея, сестра мотылька,

примеряй подвенечный наряд!

* 2 *

Будучи женщиной от и до,

Я над черной водою совью гнездо,

Над тихим омутом, у реки,

По которой когда-то плыли венки,

А потом и та, что венки плела,

С развеселой песенкой проплыла.

Вот мой дом готов, не гнездо -- дворец!

Там воркует муж, там галдит птенец,

Там спокоен сон, и вкусна еда,

И надежней нет моего гнезда!

Ни зиме холодной, ни злой беде

Не достать меня в родовом гнезде.

Но припомнив безумное «Хей-нонни-но!»,

Я гнездо покину и взлечу на дно.

* 3 *

Находясь в состоянии самодовольства,

обнимаю тебя, как змея свои кольца

вьет, бездумно, бесцельно -- увы! -- безрассудно;

как -- умаслить судьбу! -- бьют на счастье посуду,

разбиваю строку, извивая упруго

мысль, по древу теку между блудом и другом

тем, библейским, ужом с кислым яблоком в пасти;

и трезвит, как боржом, непростительность счастья,

невозможность, нелепость, смешение сока и яда,

разверзается пропасть за стенами нашего сада,

жаркий ветер уносит синкопы вчерашнего джаза

вместе с листьями в осень, и поза становится фразой,

и сплетаются тени, как рифмы, удвоены нами,

и закон совпадений качает стальными крылами,

словно ангел-каратель, на нас заглядевшись в прицеле...

Только это неважно, поскольку мы все же успели.

* 4 *

На языке огня

раздается «Не тронь»

и вспыхивает «меня!»

И.Б.

Перечитаем стих,

на ковре у огня.

Значит так, на двоих

вышла одна фигня.

Слово не хуже тех,

устремленных в зенит,

обозначивших грех,

что древней пирамид,

что сильнее, чем рать,

что острее, чем нож.

Слова не подобрать,

не сбиваясь на ложь,

не оставляя шрам,

не прерывая срок.

Как обнажает срам

фиговый твой листок,

слово! -- Удар крыла

первого из шести.

Чтобы, сгорев дотла,

истину обрести,

чтоб раскалиться всласть

в райском твоем огне,

слово! слепая страсть

стала немой во мне,

вырвавшись за края.

И, закусив губу,

слова не выбрав, я

заклинаю судьбу,

ту, что не в глаз, не в зуб,

целит свое копье.

Жарче смолы -- внизу

тает тело мое.

Выбор слов невелик.

До чего же убог

и неуклюж язык!

...Благо, не между ног.

* 5 *

...с тобою мы схожи, как сходятся ветер и сталь.

Помнишь ли ты, как мы закаляли сталь,

в крови и ошметках губ от морозного поцелуя?

Каждую зиму я (до сих пор!) становлюсь femme fatale,

но никогда не ревную.

Март разделяет год на после и до.

День поедает ночь. В предвкушении лета

каждая птица стремится в родное гнездо

навстречу ветру.

Грубый Борей хлещет лицо до слез,

нежный Зефир щиплет струны отцовской арфы.

Время пришло для ежегодных метаморфоз

из Магдалины в Марфы.

Днем не видать ни зги -- значит пора к врачу,

пусть пропишет очки потемней и белладонну в каплях.

Я зажмурюсь, но на изнанке век отличу

сокола от цапли.

Плоть возвращается в слово, время движется вспять,

сокращая скорость падения на километры.

Я -- само совершенство, но и мне приходится ждать

перемены ветра.

А в сентябре, когда год завершает круг,

и в заповедных садах наливаются яблоки соком,

бросив гнездо, я полечу на юг,

ветру подставив левую щеку.

* 6 *

ПЕСЕНКА

Две карты направо, две карты налево --

веселый расклад.

Козырная бубна, кошерная трефа

не в лад, невпопад.

Румяное яблоко кружит по блюду,

а где же Парис?

Я вас позабуду, помою посуду,

уеду в Париж.

А после в Бомбее, в Шанхае в притоне

напьюсь допьяна.

И сердце, как сонная муха, утонет

в бокале вина.

Две карты налево, две карты направо --

сдавай, не жалей!

и ляжет шестерка дешевой забавой

под двух королей.

Унылое порно. Пакетик попкорна

в последнем ряду.

На бледном экране к отелю покорно

в тумане бреду.

Настольные игры, постельные тигры,

смятенье в крови.

А утром наплывом покатятся титры.

Конец. C'est la vie.

Две карты без масти, крапленые страсти,

азарт и расчет.

И мечет то слезы, то счастье

дурак-банкомет.

Speaking In Tongues Лавка Языков