Speaking In Tongues
Лавка Языков

Максим Дегтярев

СЛЕДЫ НА АСФАЛЬТЕ

I

Холодным осенним вечером известный адвокат Адам Смартус и не менее известный (по крайней мере, в нашем округе) инспектор полиции Дубец занимались тем, что мерзли в просторной гостиной старого особняка, принадлежавшего почетному члену Королевского исторического общества, профессору Дэвиду Гиптфилу. Как утверждал сам профессор, дом построили еще в те далекие времена, когда людей грела вера в лучшую жизнь, и поэтому они уделяли мало внимания искусственному отоплению. Остроконечная же крыша была такова, что ни одна птица тяжелее голубя не решилась бы на нее сесть -- но не из-за ветхости кровли, а из-за ее цвета и крутизны скатов. По мнению все того же Гиптфила, такая форма крыши свидетельствовала о скрытых амбициях ее прежних хозяев по отношению ко дням, им современным, но никак не к будущим.

Пока профессор готовил на кухне свой фирменный коктейль, насчитывающий, по самым скромным оценкам, не менее семнадцати ингредиентов, ни один из которых, за исключением бамбуковой водки и зеленого лакмуса, никому пока не удалось распознать, гости развлекали себя непринужденной беседой.

-- Однако, хозяину, все-таки, следовало бы растопить камин, -- поежился инспектор Дубец.

-- Вряд ли это возможно, -- пробурчал в ответ Смартус.

-- И это говорите вы! А как насчет вашего недавнего заявления о том, что нет ничего невозможного? -- Инспектор бестактно намекал на вчерашний спор в «Распутине», когда Смартус на практике опровергал то сомнительное утверждение, что, якобы, нельзя, не закусывая черной икрой, выпить полторы пинты «Столичной».

-- Вместо ваших гнусных намеков обратите-ка лучше внимание на эти свежие царапины на паркете. Хозяин пододвигал кресло к огню, по мере того как тот угасал, следовательно, у него кончились дрова, -- безупречно-дедуктивно вывел Смартус.

В это время в гостиную вернулся Гиптфил с тремя бокалами темно-сиреневого напитка. Люди, не лишенные дара предвидения, говорили, что профессор похож на Адама Смартуса в старости: такой же худой, та же копна седых и плохо поддающихся причесыванию обычным способом волос, такой же крючковатый нос, только вот ростом несколько ниже. Что же касается инспектора, то он мог бы стать похожим на двух других, разве что после реинкарнации.

-- Позвольте спросить, профессор. Отчего вы так не бережете ваш замечательный паркет? -- преследуя известную цель, полюбопытствовал Дубец.

-- Растапливая камин сегодня днем, я слегка не рассчитал и навалил слишком много дров. Они очень медленно разгорались и мне постоянно приходилось отодвигать кресло, чтобы спастись от нарастающего жара…

-- Да что вы говорите! -- с деланным удивлением воскликнул Дубец и торжествующе посмотрел на Смартуса. Последний же, не говоря ни слова, укутался в плед, показывая тем самым, что он твердо решил стоять на своем.

-- Однако нам не повезло, -- продолжал профессор, -- то были последние дрова.

-- Это очередной пример того, как из ложных предпосылок может следовать истинное утверждение, -- резюмировал адвокат.

-- О чем это вы тут? -- не понял Гиптфил.

-- Смартус демонстрирует, какой он мастер загадывать разгадки, то есть… я хотел сказать, разгадывать загадки, -- несколько неуверенно изрек Дубец. Смартус же выдвинул другую версию:

-- Да так, вот инспектор считает, что вы боитесь обыска, поскольку раз вы в такой холодный день не топите камин, значит, вы в нем что-то прячете -- то, что в случае чего можно было бы с легкостью уничтожить…

У Дубеца от возмущения отвисла челюсть (он забыл, что не раз давал себе слово не обращать внимание на выходки адвоката), а у профессора поползли вверх брови, но не от удивления, -- с высоты своего научного опыта он уже ничему не удивлялся, -- а от того, что, взглянув на физиономию инспектора, он решил, что ему тоже следовало бы удивиться. Смартус понял, что переборщил и поспешил сменить тему:

-- На самом деле, мы тут обсуждаем вчерашнее покушение на Сэма Гордона, -- и, дабы не утруждать себя дополнительными комментариями, он протянул профессору свежий номер «O Tempora, O Mores». Статья под броским заголовком «Покушение, удавшееся наполовину» гласила:

«Наши обыватели не перестают возмущаться автомобильными пробками, как, впрочем, и задержками авиарейсов, ошибками в прогнозах погоды и спадами на фондовых рынках. Ведь на то они и обыватели, чтобы не видеть за всеми этими, бесспорно, прискорбными событиями, крушение людских надежд и судеб. Вот и в эту пятницу, наш корреспондент стал свидетелем того, как десятки, если не сотни, автолюбителей, спешивших после тяжелой трудовой недели предаться невинным радостям загородного уединения, были вне себя от возмущения, поскольку их дальнейшему продвижению на лоно природы мешала все та же злосчастная автомобильная пробка. Большинству из них было невдомек, какая трагедия разыгралась на пересечении Северо-Западного шоссе и Окружной железной дороги -- там, где автодорога внезапно поворачивает направо и ныряет под железнодорожный мост, опоры которого еще хранят отметины, оставленные машинами зазевавшихся водителей. Теперь же у этого места есть все шансы навсегда приобрести репутацию ultima lapis offensionis (если уважаемые читатели позволят нам такую вольность), и оставить далеко позади себя в этом печальном состязании и тот злополучный незакрытый люк на Таггерт-стрит, и сорванный знак «проезд воспрещен» перед артиллерийским полигоном. Как было установлено в ходе предварительного следствия, приблизительно в начале четвертого по полудни, красный «Ягуар», двигавшийся в сторону пригорода, был внезапно атакован из ручного противотанкового гранатомета марки «Панцерфауст-XXL» (см. рекламу на стр. 13), располагавшегося, вместе со стрелком, на железнодорожном мосту. Это была идеальная позиция для стрельбы по движущейся цели, если бы не одно но: солнце, не баловавшее нас своим вниманием всю неделю, внезапно выглянуло, поэтому водитель, коим являлся управляющий небезызвестного «Второго Национального банка» Сэм Гордон, успел заметить блеск оптического прицела и, резко затормозив, выпрыгнул из машины. Его пассажиру -- финансовому директору того же банка, Питеру Заку, повезло гораздо меньше: по неизвестной причине он не успел выбраться из автомобиля и погиб на месте. В тоже время, очевидно, что целью неизвестного киллера был не он, а именно Сэм Гордон, так что преступник, кем бы он ни был, не достиг желаемого результата, хотя и убил ни в чем не повинного человека.

Это все, что нам известно на настоящий момент, но наша редакция берет под свой неусыпный контроль расследование этого возмутительного преступления. Мы верим -- убийца не уйдет безнаказанным, а жертва -- неотомщенной!

Следите за нашими дальнейшими публикациями.»

-- Как вы думаете, мне стоит забрать деньги из того банка? -- осведомился профессор, возвращая Смартусу его газету.

-- Поздно -- для этого вам теперь понадобится зенитный комплекс, -- ни на секунду не задумываясь, ответил адвокат.

-- Вы имеете в виду, что теперь управляющий будет пользоваться вертолетом?

-- Вне всяких сомнений, -- уверенно заявил Смартус.

Слушая этот диалог, инспектор Дубец, лишний раз убедился, как подчас странно действует на мозг фирменный напиток профессора Гиптфила.

II

Адам Смартус стоял у окна и любовался видом того, что находилось за ним. Он очень гордился тем, что не стал экономить на виде из окна и разместил свой офис в пентхаусе стосемнадцатиэтажного небоскреба. Для понедельника погода была вполне сносной: ветер с континента разогнал все облака, или, вернее, почти все: два облачка безуспешно пытались догнать своих собратьев, но ветер уже почти стих и они медленно, будто бы по инерции, плыли в сторону моря. За ними, как и полагается, ползли две тени: та, что побольше, в данный момент накрыла Центральный парк, другая, поменьше, -- родильный дом в латинском квартале. Смартус поспорил сам с собою, которая из теней первой достигнет его конторы.

-- Ставлю сотню на ту, что меньше, -- секретарша, мисс Верджин, неслышно подкралась сзади.

-- Ну я-то, если проиграю, запишу проигрыш в расходы, а что сделаете вы?

-- Потребую у вас прибавки, -- мисс Верджин не уступала в находчивости своему шефу.

-- Нет, так не пойдет. Что нибудь еще?

-- Да, к вам посетительница. Очень, расстроенная.

-- Очень?

-- Ну меньше, конечно, чем рояль вчера в филармонии…

-- Пусть подождет… Впрочем, кажется ветер окончательно стих. Давай, проси, -- и Смартус принял величественную позу во главе собственного письменного стола.

Если б не веснушки, плохо сочетавшиеся с короткой светло-русой стрижкой, и не огромные голубые глаза, девушку можно было бы назвать симпатичной. Войдя, она с грустным любопытством стала оглядывать кабинет.

-- Здравствуйте, меня зовут Соня Роузби… ой, какие забавные часики! -- Настольные часы Смартуса отвлекли внимание посетительницы. Эти часы и в самом деле стоят того, чтобы сказать о них несколько слов. В их трапециевидном ореховом корпусе не было ничего особенного, зато серебристых циферблатов было целых два: они располагались по разные стороны корпуса, но в точности друг напротив друга. Безымянный мастер насадил стрелки обоих циферблатов на одну ось, поэтому в то время, как одна пара вращалась в положенную ей законами природы сторону, другая двигалась в прямо противоположном направлении. К счастью, цифры на этом «неправильном» циферблате также располагались в обратном порядке и, после известной тренировки, время по ним можно было определять вполне сносно. Клиент, преподнесший Смартусу эти часы в качестве гонорара, пояснил, что лет сто тому назад состоятельные джентльмены дарили такие часы своим, не в меру часто опаздывающим на свидания, возлюбленным. По замыслу, часы должны были стоять на туалетном столике, «неправильной» стороной к зеркалу. Прихорашиваясь перед свиданием, девушка или женщина -- значения не имеет -- могла видеть в зеркале не только собственное отражение, но и часы и тем самым следить за временем. Однако, несмотря на такие ухищрения, дамы все равно опаздывали не меньше чем на час, и мода на «зеркальные» часы вскоре прошла. Смартус, по только одному ему известному принципу, поворачивал часы некоторым клиентам обычной стороной, некоторым -- обратной.

-- Это подарок, и они не продаются, -- отрезал адвокат. -- Прошу садиться, -- и указал девушке на стул, передние ножки которого были чуть-чуть короче задних -- невинное средство против излишне словоохотливых клиентов. Повинуясь женской интуиции (а чему же еще!), Соня Роузби уселась на соседний.

-- Извините, что я пришла к вам так сразу, предварительно не договорившись о встрече, но я не займу у вас много времени, если вы только согласитесь меня выслушать, -- под конец этой длинной фразы, голос посетительницы начал дрожать пока не превратился в тот особенный женский шепот, что предваряет, в лучшем случае, слезы, а в худшем -- истерику.

-- Я весь внимание, но у меня действительно не так много времени. Постарайтесь спокойно изложить мне суть вашего дела.

Услышав слово «спокойно», девушка начала потихоньку всхлипывать.

-- Из кабинета моего шефа пропали какие-то важные документы и он обвиняет в краже меня.

-- Что за документы и кто ваш шеф? -- Смартус всегда требовал точных фактов. -- Мисс Верджин, будьте любезны, принесите воды для мисс Роузби, впрочем, может быть, для миссис Роузби, -- произнес он в микрофон и покосился на клиентку.

-- Вы правы, я не замужем; я работаю, вернее работала, секретарем у управляющего «Второго Национального банка» господина Гордона. Вы, наверное, слышали эту жуткую историю?

-- Да, разумеется, -- недрогнувшим голосом ответил Смартус, -- продолжайте.

В этот момент в кабинет вошла мисс Верджин. Подав Соне стакан воды, она несколько мгновений рассматривала ее лицо, после чего поправила левой рукой прядь волос у правого уха. Этот жест означал, что она находит следы душевного расстройства на лице посетительницы вполне искренними. Убедившись, что ее знак не остался незамеченным, она вышла.

-- Это случилось на следующий день после покушения. Господин Гордон попросил меня приехать в офис -- обычно мы по субботам не работаем, -- но, по его словам, это было что-то срочное…

-- Кроме вас двоих, кто еще находился в офисе?

-- Гарри Бутлер, главный бухгалтер банка, и Джон Смит -- компьютерщик, он уже второй день подряд возился с нашим сервером. Да, и еще охранник внизу.

-- Когда обнаружилась пропажа?

-- Я выходила перекусить -- в квартале от нас есть неплохой индийский ресторанчик -- это было между двенадцатью и половиной первого. После того, как вернулась, я какое-то время работала с документами, потом пришел мистер Гордон. Он прошел к себе в кабинет, но через минуту выскочил оттуда как ужаленный и устроил допрос по поводу каких-то бумаг, которые я и в глаза то не видела.

-- Стало быть, он тоже отлучался?

-- Да, у него была встреча с аудиторами, они сидели в «переговорной».

-- А аудиторы-то откуда взялись?

-- Вошли через дверь часов в одиннадцать, -- мисс Роузби ответила на вопрос буквально.

-- А когда вы уходили, где находился ваш босс?

-- Он о чем-то беседовал с Джоном возле серверной. Я спросила его, можно ли мне сделать перерыв на ланч, он позволил, но велел, перед тем как я уйду, не забыть запереть его кабинет.

-- Когда Гордон вернулся, его кабинет был заперт?

-- Да, он открыл его своим ключом, но понимаете -- дело в том, мистер Смартус, что я, кажется, забыла запереть его, но точно сказать не могу.

-- Действительно странно. Что случилось потом?

-- Мистер Гордон перерыл весь мой стол, затем устроил обыск у Бутлера, но ничего не нашел. Из этого он сделал вывод, что документы украла именно я -- ведь я была единственной, кто выходил из здания и мог передать документы сообщникам. Он дал мне два дня на то, чтобы вернуть пропажу, а до тех пор -- не появляться ему на глаза. Один день уже прошел… -- и Соня снова принялась всхлипывать.

-- Э, так не пойдет. Постарайтесь взять себя в руки хотя бы на то время, пока рассказываете мне свою историю. -- Смартус успокаивал клиентку, как умел. -- А почему Гордон заподозрил только вас и Бутлера?

-- Дело в том, что ключи от кабинета есть только у четырех человек, вернее, теперь уже у троих -- у меня, у Бутлера и у самого мистера Гордона.

-- Я так понял, что ключи были еще и у Питера Зака, верно?

-- Да вы правы, но Питера больше нет, а меня обвиняют в воровстве. Просто одна беда за другой!

-- Хм, Заку не повезло больше… А что было в тех бумагах?

-- Поверьте, мистер Смартус, я не имею ни малейшего понятия!

-- Хорошо, я вам верю. Если документы взяли не вы, то следовательно их взял кто-то другой и, вероятно, именно тогда, когда вы ходили на ланч.

-- Не совсем так, мистер Смартус. Вы не знаете самого главного: нашим банком давно уже занимается налоговая полиция. Я боюсь, что господин Гордон нарочно все подстроил так, чтобы, если полиция потребует от него наши финансовые отчеты, то не отдавать их, а свалить все на меня!

-- Что ж, такое тоже возможно. Однако мы не должны исключать и версию с кражей. Кроме как на ланч, вы еще куда-нибудь отлучались?

-- Нет, я весь день находилась на своем рабочем месте -- рядом с кабинетом управляющего.

-- А отсутствовали вы где-то полчаса?

-- Да, примерно столько. Подумать только, ведь я хотела лишь купить сэндвичей и тут же вернуться! Еще спросила нашего охранника, не купить ли и на его долю, но он отказался и я решила поесть, как следует.

-- Интересно, а если бы вы все-таки ограничились лишь сэндвичами, сколько времени это бы у вас отняло?

-- Минут пять-семь.

-- Угу, ясно. А кабинет Бутлера далеко от вашего?

-- Этажом выше.

-- А Смита?

-- У него нет кабинета, он большую часть времени проводит в серверной -- она на нашем этаже.

-- Что ж, прекрасно, пожалуй, я выяснил все, что хотел. Думаю, я смогу вам помочь.

-- Спасибо, мистер Смартус, -- у мисс Роузби настроение заметно улучшилось. -- А что я теперь должна делать?

-- У вас есть друзья или родственники, адреса которых не знают в банке?

-- Да, сестра живет в пригороде…

-- Отправляйтесь к ней, только оставьте номер телефона у мисс Верджин. Я позвоню вам, как только что-нибудь прояснится.

-- Хорошо, я сделаю все как вы скажете. -- Та готовность, с которой мисс Роузби согласилась последовать совету своего адвоката, навела Смартуса на мысль, что идея смыться куда-нибудь подальше уже не раз приходила в голову бедной девушке. Мисс Роузби еще раз поблагодарила Смартуса за все, что он собирается для нее сделать и, вежливо попрощавшись, ушла.

Смартус решил перевести дух:

-- Мисс Верджин, будьте так любезны, чашку кофе покрепче и, за одно уж, узнайте, когда состоятся похороны Питера Зака.

-- Сию минуту, мистер Смартус.

Кофе поспел через три минуты, а минуты через две после этого Смартус уже знал, что похороны Питера Зака состоятся в ближайшую среду на Сент-Джойском кладбище.

III

Как и обещали синоптики, к среде погода снова ухудшилась, причем настолько, что даже респектабельное Сент-Джойское кладбище выглядело как никогда уныло. Снег падал наперегонки с дождем, но последний, как всегда, выигрывал и, поэтому пальто Адама Смартуса было скорее мокрым, чем белым. Он с грустью думал о том, что этим летом так и не удалось съездить в отпуск, что так любимая им середина осени -- время, когда листьев на земле ровно столько же, сколько на деревьях, и аллеи в Центральном парке превращаются в пестрые влажные тоннели и можно бродить по ним, шуршать опавшей листвой и думать о чем-то непременно возвышенном, -- уже миновала, а тут еще эти похороны так не к стати… Смартус почувствовал, как кто-то коснулся его локтя.

-- Инспектор, вы? Я думал, что расследование ведет федеральная полиция…

-- Ведут то они его ведут, вот только куда. И подумать только, меня, старшего инспектора отдела убийств приставили охранять этого Гордона -- не дай бог на него опять кто-нибудь покусится.

-- Jedem das seine, -- вырвалось у Смартуса (говорить бестактности он предпочитал по-немецки).

-- Что? -- не понял Дубец.

-- Я говорю, Гордон-то порасторопней оказался.

-- Вот именно, замешкайся он хоть на долю секунды, взлетел бы на воздух вместе с Заком и своим «Ягуаром». Удивительная штука -- судьба. Выстрел предназначался Гордону, а погиб совсем другой человек.

-- Откуда такая уверенность, что жертвой должен бы быть именно Гордон?

-- Все к этому ведет. На шоссе других машин практически не было, так что целью был именно его автомобиль. С другой стороны, Зак действительно оказался в машине случайно -- что-то случилось с его «Ровером», и Гордон предложил его подвезти -- у них дома недалеко друг от друга. Вот и сэкономил на такси.

-- Гордон сказал что-нибудь новое?

-- Федералы темнят. Ясно только, что он заметил на мосту, под которым они должны были проехать, человека с гранатометом -- вроде бы оптика блеснула на солнце. Гордон затормозил и выскочил из машины. По его словам, он успел предупредить Зака, но тот поздно среагировал. Противотанковый гранатомет -- штука серьезная, обломки машины вперемешку с останками Зака разбросало в радиусе ста футов. Оказавшийся рядом железобетонный осветительный столб, можно сказать, с корнем вырвало.

-- Постойте, а как Гордон догадался, что это был прицел, а не, скажем, объектив фотоаппарата или телекамеры?

-- Ничего удивительного. До того, как основать свой банк, он сделал состояние на торговле оружием. Поговаривают, что он и теперь этим не брезгует. Полицию, конечно, о таких вещах не информируют, но мои друзья из отдела по борьбе с терроризмом дали понять, что отрабатывается именно версия, связанная с незаконной торговлей оружием. Плюс -- какие-то махинации с оффшорными счетами, я в этой финансовой белиберде ни черта не смыслю.

-- Ладно, я понял. Теперь расскажите мне, кто тут кто, вы же, небось, уже в курсе.

-- О'кей, смотрите, справа от пастора -- Лина Зак, вдова Питера Зака, сзади -- их дети, сын и дочь. Слева -- родители Питера. За ними -- Сэм Гордон собственной персоной, похож на Стэнли Фишера, вы не находите? А вон та гнусная рожа -- Гарри Бутлер, их главный бухгалтер. Какого черта он-то приперся!

-- А что у вас есть на него?

-- Ничего конкретного. Но вы только посмотрите на его физиономию. Он даже не пытается скрыть свое лицемерие, -- несколько неудачно выразился Дубец.

-- Ну, за попытку сокрытия лицемерия от следствия вы его привлечь не сможете, -- Смартус не мог не воспользоваться оговоркой инспектора.

-- Что верно, то верно, -- развел руками Дубец.

-- Скажите-ка, а некоего Джона Смита тут случайно нет?

-- Не знаю такого, а кто это?

-- Специалист по компьютерам, работает в том же банке.

-- Не попадался, но имя уж больно знакомое. А, собственно, к чему вы клоните? Есть идеи? -- Дубец обрел свою обычную подозрительность.

-- Есть кое-какие. Проверьте его по вашей линии. Мне этот тип очень интересен. И достаньте мне копии всех материалов по делу Зака, включая фотографии с места происшествия.

-- Смита проверю, но с документами, боюсь, ничего не выйдет.

-- А вы постарайтесь. И потом, неужели вы сами не хотите обставить федералов?

-- Еще спрашиваете! Да они у меня в печенках сидят. А вы можете помочь?

-- Пока не уверен, но попытаться стоит. Так мы договорились?

-- Ладно, посмотрим, что я смогу для вас сделать. -- Идея самостоятельно (Смартус не в счет) раскрыть это громкое дело была по душе честолюбивому инспектору. -- А пока мне нужно переговорить с Гордоном, -- с этими словами Дубец откланялся.

IV

Днем позже, приблизительно в половине пятого, некто, пожелавший остаться неизвестным, позвонил Смартусу по секретному номеру и измененным голосом велел ждать его напротив китайской закусочной -- той, что на Блумберг-стрит. Этот номер был известен только самому адвокату и еще, вероятно, мисс Верджин -- она всюду сует свой длинный нос, поэтому ничего хорошего от встречи Смартус не ждал. Он довольно быстро добрался до места и теперь терпеливо ждал, сидя в своем двухместном спортивном «Роллс-Ройсе» и с аппетитом вдыхая доносившиеся из закусочной острые восточные ароматы. Когда он уже совсем было решился покинуть свой автомобиль, чтобы проверить, готовят ли там так же хорошо, как пахнет, толстый тип в темных очках и надвинутой на них шляпе быстро распахнул правую дверцу «Роллс-Ройса» и плюхнулся на единственное свободное сидение.

-- Смартус, вы что, не можете купить машину побольше!

-- Это самый большой спортивный «Роллс-Ройс» в мире, -- гордо ответил адвокат, -- а к чему эти шпионские игры, Дубец?

-- Ох и втянули вы меня в историю… Признайтесь, вы ведь хотели повесить убийство на этого Смита?

-- Ну, была такая мысль, а что?

-- Нет, сначала вы мне расскажите, чем он так вам не угодил!

Было ясно, что спорить с Дубецом бесполезно, и Смартусу ничего не оставалось, как пересказать историю, приключившуюся с Соней Роузби.

-- А может, ваша клиентка права, и все подстроил сам Гордон.

-- Сомнительно. Надо очень сильно недооценивать умственные способность налоговых инспекторов, чтобы пытаться таким образом скрыть от них компрометирующие документы. Я думаю, их и в самом деле, кто-то позаимствовал.

-- Хорошо, верю, но Смит-то тут причем? Ясно ведь, что у похитителя был ключ от кабинета, а у Смита как раз его и не было.

-- Ха, инспектор, и вы попались на эту удочку. Абсолютно очевидно, что украл документы именно тот, у кого не было ключа. Смотрите, секретарша оставляет дверь в кабинет незапертой, но похититель, после того как забрал бумаги, запирает ее. Спрашивается, зачем? А затем, чтобы все подумали так, как подумали вы.

-- Постойте, но ведь секретарша сказала, что не помнит точно, запирала ли она кабинет. В действительности же, она его заперла, а вор просто оставил все как было, то есть, дверь в кабинет, я имею в виду.

-- А зачем это ему? Пусть бы думали, что кабинет оставался открытым, а, следовательно, и документы мог украсть кто угодно. Нет, преступнику необходимо было убедить всех, что он определенно воспользовался ключом, следовательно у него его не должно было быть!

-- Черт побери, но чем он тогда по вашему запер дверь?

-- Вы издеваетесь? Ключом конечно же!

-- Но вы же сами только что сказали, что вор был без ключа.

-- Я сказал, что у него не должно было быть ключа, но ключ, без сомнения, был -- он попросту мог его подделать.

-- О'кей, предположим, вы меня уговорили, но остается еще охранник…

-- Верно, но вспомните -- Соня Роузби сказала ему, что идет за сэндвичами, он не мог знать, что она задержится на целых полчаса, плюс к этому -- у Гордона были посетители, и они могли уйти в любой момент -- оставлять пост было бы рискованно. А вот Смит находился как раз на том же этаже, и времени ему вполне хватало -- ведь он знал, что искать.

-- И вы решили связать кражу документов и убийство?

-- Вряд ли это было просто совпадением, но, судя по вашему тону, это не так. Теперь ваша очередь рассказывать.

-- Во-первых, можете благополучно забыть про Смита…

-- Это еще почему?

-- Сегодня утром я снял отпечатки с дверцы его машины и послал запрос в наш архив. Вы наверное не знаете, что любое обращение к базе данных фиксируется отделом внутренних расследований и вот не прошло и часа, как раздается звонок от самого… -- Тут Дубец, забыв, что на нем темные очки, закатил глаза, но Смартус и так понял, что речь идет о ком-то, чином не ниже комиссара. -- И мне, старшему…

-- Да-да, я уже это слышал, старшему инспектору отдела убийств. -- Смартус терял терпение. -- Я понял, вам намылили шею, но почему?

-- Короче, этот Смит -- секретный агент и работает на правительство. А я к тому времени уже снял копии с документов… Вы представляете, что б со мной сделали, если б застукали.

-- Итак, документов мне не видать, -- разочарованно резюмировал адвокат, -- а я тоже хорош, нечего сказать. Я ведь должен был догадаться, что Смит воспользовался ключом покойного Зака, следовательно он должен был быть как-то связан с полицией. А зачем вы тогда назначили мне встречу, Дубец, сидели бы себе дома и не светились.

-- Напротив, напротив, я просто сплю и вижу как я им всем отомщу, разумеется если вы мне поможете. -- Когда нужно, а чаще -- когда не нужно, инспектор Дубец мог быть очень воинственным. -- А документы у меня с собой! Кстати, зачем это мы сюда приехали, -- он только теперь заметил, что Смартус паркует машину возле здания Федерального управления полиции.

-- Забыл вам сказать -- я теперь работаю на компанию, застраховавшую автомобиль Гордона, и получил официальное разрешение осмотреть то, что осталось от машины Гордона -- она на полицейской автостоянке. Заодно взглянем на материалы дела.

-- Ха, ловко придумали, и гонорар небось светит, а то с этой вашей мисс Роузби наверное нечего взять. К черту маскарад -- я с вами. -- С этими словами Дубец выбрался из машины и первым устремился к стоянке. Смартус достал из багажника инструменты и двинулся за ним.

«Ягуар» Гордона представлял собою жалкое зрелище. Было видно, что машину пришлось собирать буквально по кускам. Смартус, вооружившись лупой, рылся в обломках, время от времени прерываясь, что бы заглянуть в любезно предоставленные ему инспектором документы. Дубец пытался какое-то время помогать, но ему это быстро наскучило, и он просто прогуливался по автостоянке и с завистью разглядывал новые автомобили своих коллег из Федерального управления. Минут через сорок ему наскучило и это, и он подошел к Смартусу. Тот с ожесточением сдирал куски обгоревшей обшивки с правой передней дверцы.

-- Ну что, нашли что нибудь?

-- Одну секунду, инспектор.

Обшивка наконец поддалась.

-- Ну вот, так я и думал, -- с удовлетворением отметил Смартус.

-- Что вы думали?

-- Осколки стекла -- они внутри.

-- И что это значит?

-- А то... Смотрите, в машине был включен климат-контроль -- это нетрудно установить по положению переключателей, следовательно, естественно предположить, что стекла должны быть подняты, но судя по количеству осколков под обшивкой двери, правое переднее стекло было полностью опущено. Как вы думаете, почему?

-- Во-первых, иногда люди открывают окно и при включенном кондиционере, например, если курят…

-- Это мы сейчас проверим, -- не растерялся Смартус, достал мобильный телефон и набрал номер, который ему оставила Соня Роузби. -- Добрый вечер, мисс Роузби? Как поживаете… прекрасно… маленький вопрос к вам, он может показаться странным, но тем не менее, скажите, Питер Зак курил? …А Гордон? …Вы уверены? …Хорошо, это все, спасибо.

-- Ну что? -- спросил Дубец, когда адвокат закончил разговор.

-- Нет, ни тот, ни другой, не курили.

-- О'кей. Я понял, дверь заклинило и Зак пытался выбраться через окно, но не успел, -- предложил другую версию инспектор.

-- Вы правы, за исключением того, что с дверью все было в порядке. Более того, в момент взрыва она была открыта, так как, хотя ее и нашли отдельно от машины, замки выглядят неповрежденными.

-- Что? Не может быть. Значит открытое окно прямого отношения к делу не имеет, а Зак, как и предполагают эксперты, не смог быстро отстегнуть ремень безопасности, вот и замешкался.

-- Чушь! Эти ваши эксперты… А машина самого Зака действительно была неисправна?

-- Факт. Он забыл выключить фары и посадил аккумулятор. Ничего подозрительного. Такое случается сплошь и рядом.

-- Хорошо. Надо бы встретиться с этим Гордоном -- у меня есть к нему пара вопросов.

-- Ну это я запросто устрою. Завтра пойдет?

-- Пойдет, а документы я оставлю у себя.

-- Ну уж нет, только те, что касаются непосредственно машины.

-- О'кей, мне другие и не нужны, -- и Смартус протянул папку с оставшимися материалами инспектору.

-- Кстати, -- инспектор был немного озадачен, -- может, все-таки поделитесь своими соображениями, а то я вам тут помогаю, а вы…

-- Завтра инспектор, все завтра, -- неумолимо ответил адвокат.

V

На следующий день, ровно в одиннадцать утра, Адам Смартус и инспектор Дубец распахнули двери кабинета Сэма Гордона.

-- Как ваше здоровье? -- поприветствовал Смартус хозяина.

-- Спасибо, в порядке, хотя кому-то это сильно мешает. Я, как говорится, отделался легким испугом, -- беззаботно ответил Гордон. -- Приветствую вас, господин старший инспектор, чем обязан?

-- Да все тем же. Вот господин Смартус хочет задать вам несколько вопросов, -- начал Дубец.

-- Адвокат, если я не ошибаюсь? Наслышан, наслышан. Кого вы представляете на этот раз?

-- Всего лишь страховую компанию, -- скромно ответил Смартус.

-- Какую же, если не секрет?

-- А разве есть еще какая-нибудь, кроме той, в которой вы застраховали свое имущество и здоровье? -- ответил адвокат вопросом на вопрос. -- Впрочем, я всего лишь по поводу автомобиля. С какой скоростью вы ехали, перед тем как заметить стрелявшего?

-- Не знаю, какое это имеет теперь значение, я же, в конце концов, не в дорожную аварию попал. Но я отвечу: приблизительно миль семьдесят в час, -- Гордон определенно занервничал.

-- Вы резко затормозили? -- спокойно продолжал допрос Смартус.

-- Да, а что я по вашему должен был делать?

-- Поверьте, я бы на вашем месте поступил точно также, -- заверил Смартус уже терявшего терпение Гордона. -- Что было потом?

-- Я закричал что-то вроде «в нас стреляют, вон из машины» и выскочил. Я не знаю, почему Питер не сделал тоже самое -- он прекрасно понял, что происходит.

-- Постарайтесь припомнить, после того, как вы затормозили, машину сильно занесло?

-- Да нет, разве что немного, -- Гордон никак не мог понять в чем подвох.

-- Дорога в том месте, где вас атаковали, сворачивает направо, только что прошел дождь -- и она была скользкой. Вас должно было вынести на встречную полосу! -- Смартус перешел в наступление.

-- Может, вы и правы, нас действительно занесло. Я уже плохо помню, да и до того ли мне тогда было!

-- О'кей, пойдем дальше. Вы утверждаете, что не знаете, почему Зак не успел покинуть машину до взрыва. Тогда я могу вам это сказать. Автомобиль остановился правой дверцей вплотную к осветительному столбу и Зак попросту не мог полностью открыть ее, а воспользоваться окном он уже не успевал.

-- Как вы это собираетесь доказать?

-- Это уже доказано! Ясно, что взрыв произошел непосредственно рядом со столбом -- иначе бы у него не было таких сильных повреждений. С другой стороны, если бы вас действительно вынесло на встречную полосу, ничего бы с ним не случилось. Бросьте, Гордон. Вы специально повредили «Ровер» Зака, а затем вызвались его подвезти. Свою машину вы остановили так, чтобы Питер не мог из нее выбраться. Вы точно знали когда и где произойдет покушение!

-- Все это только ваши домыслы! -- Гордон был уже близок к истерике.

-- Мои домыслы? Взгляните на это, -- Смартус выхватил из портфеля несколько фотографий и швырнул их на стол. -- Смотрите, вот участок обочины дороги, вот следы шин. Конечно, саму машину отбросило взрывом, но следы-то остались! Что вы на это скажете? Я думаю, Зак узнал о ваших махинациях и потребовал себе долю, а вы, вместо того, чтобы поделиться, предпочли его убрать!

-- Все, хватит, вы не имеете права меня допрашивать. Я хочу пригласить своего адвоката.

-- Ну что ж, раз я вас не устраиваю, то, инспектор, он ваш. -- Но Дубец и так знал, что ему делать:

-- Пойдемте, Гордон, вы арестованы по подозрению в организации убийства Питера Зака, -- произнес Дубец и защелкнул наручники.

VI

В три утра Гордон подписал признание, и те, кто знал, что допрос подозреваемого проводил сам старший инспектор отдела убийств Дубец (который, заметим, никогда не выходил за рамки действующего уголовного законодательства), были этим ничуть не удивлены. На автоответчике Гордона нашли запись подозрительного сообщения, оставленного одним из охранников банка -- он-то, в результате, и оказался исполнителем убийства. Вечером того же дня, довольный и счастливый, инспектор снова сидел в гостиной профессора Гиптфила и в который раз теперь уже присутствовавшей здесь же мисс Роузби рассказывал о том, как вытянулись физиономии у комиссара и прочих шишек из Федерального управления, когда он представил им настоящего убийцу. Смартусу вся эта история порядком поднадоела, и он задумчиво переводил взгляд с пылающего камина на бившие в окно тугие струи дождя и размышлял о том, что если огонь и вода -- две из трех вещей, на которые можно смотреть бесконечно, то не является ли его занятие бесконечным вдвойне. Однако инспектор, несмотря на оживленную беседу с мисс Роузби, успевал краешком глаза следить за адвокатом, и был готов поклясться своим полицейским значком, что истинная причина задумчивости Смартуса кроется в том, что мисс Роузби, под благовидным предлогом, что она промочила ноги, скинула туфли и протянула свои изящные ножки прямо к огню. Вдобавок, она кокетливо шевелила пальчиками ступней -- прямо под носом у невозмутимого адвоката.

В гостиную вошел профессор Гиптфил. Гости, видя, что он вот-вот уронит поднос с четырьмя бокалами темно-сиреневого напитка, поспешили их разобрать.

-- Послушайте, профессор, -- обратилась к Гиптфилу мисс Роузби, после того, как сделала первый глоток, -- не знаю, слышали ли вы мою историю, но мне интересно знать, угадаете ли вы, кто украл документы из кабинета моего шефа.

Профессор Гиптфил, разумеется, не был в курсе, но мисс Роузби в течение всего пяти минут это исправила.

-- Ну, каково ваше мнение -- кто был вором? -- спросила она с вызовом.

-- Ну, я полагаю, либо этот Смит, либо охранник, -- после недолгих раздумий очень неохотно предположил Гиптфил. Как и все ученые, он терпеть не мог выслушивать вопросы от дилетантов, вне зависимости от того, о чем именно они спрашивают.

-- Здорово! А почему?

-- Видите ли, мое знание истории, не вашей, а человечества вообще, а также здравый смысл, почему-то подсказывают мне, что люди изобрели замки для того, чтобы запираться от тех, у кого нет ключа, следовательно, и вора следует искать прежде всего среди них.

-- Скрупулезно подмечено, -- оценил ход мысли профессора Дубец, но лишь для того, чтобы вновь перевести разговор на себя, -- вы подумайте только, эти тупицы из федеральной полиции не додумались обратить внимание на такую простую вещь как следы от покрышек. Да они их попросту не заметили!

-- Должен вас разочаровать, инспектор, они их заметили, потому и не обратили внимания, -- возразил ему адвокат.

-- То есть как это -- заметили, но не обратили внимания.

-- Там не было никаких следов -- во всяком случае, от машины Гордона.

-- Что за чушь вы несете, Смартус.

-- Дело в том, что обочины как таковой там нет -- все тот же асфальт, а те следы, что вы видели на фотографии, остались на дороге с тех времен, когда кто-то проехал на легковой машине по свежему еще покрытию. Я сегодня съездил на место трагедии и проверил -- можете и сами в этом убедиться -- следы еще долго никуда не денутся.

-- Ну-у… -- разочарованно протянул инспектор, -- в таком случае, вам в очередной раз просто повезло.

-- Вне всяких сомнений, -- согласился скромный адвокат.

Speaking In Tongues Лавка Языков

Максим Дегтярев

СЛЕДЫ НА АСФАЛЬТЕ

I

II

III

IV

V

VI

Speaking In Tongues
Лавка Языков