Speaking In Tongues
Лавка Языков

Роджер Уотерс

Из альбома «Стена»

Перевел Сергей Устинов
©®1990,96

От переводчика: Примечания вместо предисловия

Целью перевода было создание русскоязычной версии рок-оперы для сценической постановки и студийной записи. По своей значимости опера вряд ли уступает знаменитой «Иисус Христос – Суперзвезда» Э.Л. Веббера, являясь по сути, первой и, возможно, единственной истинной рок–оперой. Произведения Веббера — это скорее стилизованные мюзиклы (об этом подробнее у А. Троицкого в «Рок-лексиконе»). «Иисус Христос» неоднократно переводился на разные языки и исполнялся во многих странах, в том числе и у нас. Всем известна также русскоязычная студийная версия.

«Стена» же, любимая и почитаемая у нас уже вторым поколением любителей рок-музыки, до сих пор остаётся в текстуальном плане загадкой для большинства, не владеющего английским языком. Конечно, о чём там примерно идёт речь, все знали ещё по аннотациям в многочисленных статьях, появившихся у нас практически сразу после выхода пластинки на западе. Явление такого порядка замолчать невозможно было даже тогда. Сейчас же, когда доступно всё и вся, появившиеся подстрочные переводы не выдерживают никакой критики. Насколько кишит интернет этими переводами, настолько они кишат неточностями, неправильным пониманием контекста, среды, тонкостей словоупотребления, направления ассоциаций. Да нет, текст не так уж и сложен, дело губит формальный подход; и на самом деле, попытка просто передать эти простые слова на русский язык кажется удачной, если не чувствовать того, что чувствует герой, не брать в расчёт того, к чему в вашем ассоциативном багаже обращается автор, ведь у нас и у него они порой различны донельзя. К примеру, «кто у нас ещё здесь помнит Веру Линн?» А никто. У нас её никто и не обязан помнить. Не Любовь Орлова. (А кто у нас помнит Любовь Орлову?)

Что говорить о встречавшихся мне пару раз художественных переводах (и не только «Стены»,но и другой песенной лирики), в которых погоня за красотой слога так далеко уводит от содержания, а погоня за рифмой так далеко от музыкальной основы.

А сколько теряет человек, даже имеющий неплохой перевод, но вынужденный отдельно читать, отдельно слушать! Исчезает тот самый, потрясающий глубиной эмоционального воздействия сплав, который и называется рок-произведением. Могу сравнить это пожалуй, с тем, как если прочесть текст пьесы, а затем сходить в дом актёра, посмотреть на артистов, и в уме соединить одно с другим. Есть конечно вариант другой – выучить английский и слушатьна языке оригинала, — возражают многие «ценители». Да! никакого Шекспира, Гёте, Бёрнса и т.д. на русском языке. No comment.

В нижеприведенном варианте стихотворного перевода каждый слог стоит на своём месте, структура является трафаретной с авторского исполнения , так как текст предназначен для исполнения под музыку а не для чтения «с листа». В связи с этим незнакомому с музыкальным произведением было бы сложно оценить текст нужным образом, во многих местах рифма и ритм неочевидны. К тому же есть порядочные различия между официальным «бумажным» текстом на английском языке, и тем, который на самом деле исполняется. Переведён, разумеется, «вокальный» вариант. Недостатком втискивания стихов в необходимые паттерны является всё же неизбежный отход от подстрочника с сохранением, однако, общей направленности ассоциаций. Часто встречающиеся стилистические и иные «погрешности» использованы как особый приём, в сущности, попытка передать стилистику автора. Пример одной такой «неправильности»: Мама, мои струны строят в лад? Кто-то задастся вопросом — а что это вообще-то за фраза такая, достойная потуг пэтэушника? Спокойно. Всё под контролем.

P.S. Перевод сделан для собственного музыкального проекта, который в связи со многими трудностями (в первую очередь, разумеется, финансовой) заморожен до лучших времён. Поэтому в целях сохранения копирайта текст приведён не полностью. И вообще, не забудем об авторских правах на любое распространение этого текста.

Кроме конечно, конкурсных целей . (С R. Waters & Co — мы сами разберёмся)

Спонсорство и музыкальное обеспечение поощряются.

Никакое изменение этого документа не допускается.

Жив(ь)ём?

Итак,

вот я,

вот вы, собравшиеся в зал

почувствовать тепло смятенья,

которым парень воспылал.

Но от тебя кто-то прячется, Солнце?

Ты понимаешь, что что-то не так.

Если хочешь узнать,

что за льдом этих глаз,

ты просто прорвись через маску сейчас.

Тонкий лёд

Мама с папой любят

тебя, смешной малыш.

Чуден мир для тебя, ты паришь

в небесах, выше крыш.

Но о-о-о малыш. О-о-о, ты грустишь. О-о-о малыш…

Если будешь кататься

по тонкому льду наших дней,

висящих упрёком немым на тебе

миллиона мокрых глаз,

скрой свой испуг, когда трещина вдруг

появится под ногой —

ты в пучину скользишь

подсознанья и страх

тебя сводит с ума когда ты,

ты царапаешь лёд.

Ещё один кирпич в стену (ч.1)

Папа улетел за море,

лишь остался от него

снимок в мамином альбоме,

память детства моего. Отец,

что ты ещё оставил мне?

Это просто кирпич, первый камень в стене.

Это всё кирпичи, это камни в стене.

Самые счастливые дни нашей жизни

Когда мы учились в школе, наглые учителя

издевались там над нами, выставляя под насмешки нас.

Все лучшие стремленья они давили в нас,

но поощряли серость и доблестное рвенье напоказ.

Но в городе все знали что,

когда они придут домой,

их толстые супруги им самим мозги все вычистят.

Ещё один кирпич в стену (ч.2)

Не нужны нам обученье

и над мыслями контроль,

и сарказм в школьных стенах.

Эй, учитель, выйди вон!

Эй, учитель, понял или нет?

Ты – всего лишь кирпич, новый камень в стене.

Ты всего лишь ещё один камень в стене.

Мама

Мама, мои струны строят в лад?

Мама, что если нас разбомбят?

Может, меня ждут расправиться со мной?

О, мам, может скрыться за стеной?

Может быть, мне президентом стать?

Должен ли я власти доверять?

Мама, вдруг они меня на фронт пошлют?

О, а ... что если меня убьют?

Тише, крошка, тише, ты не плачь.

Мама в тебя вложит все страхи свои,

сделает реальностью кошмары твои.

Мама под крылом тебя своим сохранит,

взлететь не позволит, но петь разрешит.

Мама обеспечит покой, тишину

тебе

конечно, поможет строить стену.

Мам, скажи, она достойна быть

со мной?

Может быть она охотится

за мной?

Мама, вдруг она мне душу разорвёт

о, а... моё сердце разобьёт.

Тише, крошка, тише, ты не плачь.

Мама на свой вкус тебе подруг подберёт,

грязи не допустит, весь сор отметёт.

Мама не заснёт, пока ты не придёшь,

всегда разузнает, куда ты идёшь.

Моя цель всегда в чистоте сохранять

тебя

Ты вечно малыш для меня.

Стоило ли брать так круто, мам?

Прощай, синее небо

Себе представьте свист летящих бомб

И все в испуге, всё горит кругом

Кто скажет мне, ну почему должны в укрытие бежать мы,

когда был обещан всем нам светлый мир и неба синева

Себе представьте свист летящих бомб

И все в испуге, всё горит кругом

Война давно позади, но тревожно в груди

Небо, прощай

Прощай

Что нам делать теперь?

Чем нам забить зияющие бреши,

где ветер воет злой?

Чем же себя нам ещё утешить,

как обрести в душе покой?

Взять гитару поновей,

машину купить помощней,

то ль работать день и ночь,

то ли бросить всё прочь,

на югах погостить,

заразу схватить,

в себе носить,

редко спать,

жён бросать,

привычки ломать,

выпивать,

бунтовать,

дать обет, как аскет,

весь мир возлюбить,

таланты зарыть,

кучу денег скопить?

Быть всем сразу, но ни разу

не смочь отдохнуть, о нет,

служа опорой Cтене.

Юношеская похоть

Я пока что новичок,

ни с кем я не знаком.

Кто меня здесь развлечёт,

в городе этом чёрном большом?

У, ну где же взять мне шлюху?

У, где девку отыскать?

Наяву, крошка, не во сне

мужика разбуди во мне.

Двери в рок-н-ролл отопри,

меня забери.

У, ну где же взять мне шлюху?

У, где девку отыскать?

Один из моих заскоков

День вслед за днём

сереет любовь.

Сереет, как трупа лицо.

И ночью за ночь

мы не можем помочь,

ведь я стал старее,

и ты холоднее,

и не рассмешит нас уже ничего.

И я чувствую, как

я превращаюсь опять.

Я ощущаю себя

холодным, как лезвие,

сухим, как вязанка дров,

тугим, как

резиновый жгут.

Беги же в спальню,

в чемоданчике в углу

найдёшь ты мой топор.

Да ты не бойся, это просто мрачный день,

но он уйдёт, как тень.

Телевизор посмотри, или в постель иди.

Можешь посмотреть в окно, ты можешь есть, мне всё равно.

Хочешь, научу летать

хочешь

независимою стать,

как я?

Полицейских позови

и меня останови.

Что ж ты бежишь от меня??

Не оставляй меня сейчас

О, нет

Не уходи

Я был с тобой нежен, а ты...

О, если бы знала ты, как

нужна мне ты

Как клин, вбитый между друзьями и мной

О, нет, не оставляй

Как можешь ты?

Ведь ты, знаешь, нужна мне

чтоб взбить тебя в тесто сегодня я смог

О, нет

Не уходи

Ну почему ты бежишь

прочь от меня

Скажи

Что ж ты бежишь от меня??

Ещё один кирпич в Стену (ч.3)

Ничьих объятий мне не надо,

и наркотиков не надо.

Я увидел надпись на стене

Ничего вообще не нужно мне.

Нет. Ничего вообще не нужно мне.

Это всё кирпичи, это камни в Стене.

Всё вокруг кирпичи,

все вы – камни в Стене.

Прощай, злой мир

Прощай, злой мир,

я расстаюсь с тобой.

Прощай, прощай, прощай.

Прощайте вы люди.

Вам нечего сказать.

Меня не удержать.

Прощай.

Эй, вы!

Эй, вы! Где-то там одни, коротающие дни,

отзовитесь.

Эй, вы! На чужих местах, с пустой улыбкой на устах,

отзовитесь.

Эй, вы! Нельзя, чтоб огонь ваш остыл.

Держитесь, пока хватит сил.

Эй, ты! Где-то там одна, ты сидишь обнажена,

дай мне руку!

Эй, ты! К Стенке ухом припадёшь, верно ты кого-то ждёшь,

ну, дай же руку!

Эй, ты! Помоги мне нести камень мой!

Сердце открой – иду домой.

Но это были одни мечты —

Стена высока, как ни крути.

Он вырывался, но

он не смог уйти.

Его мозг был полон червей.

Эй, вы! На своём пути незаметные почти

Помогите!

Эй, вы! Снаружи за Стеной, наблюдатели за мной,

Помогите!

Эй, вы! Неправда, что выхода нет!

Мы порознь песок,

а вместе – цемент.

Никого нет

У меня есть книжечка моя

со стихами.

А ещё зубная щётка в кармане.

Когда не рычу, меня даже гладят руками.

Есть у меня шузы, землю топтать чтоб,

есть блюз, чтобы играть,

13 каналов дерьма на ТВ выбирать чтоб.

И, если свет погас,

имея третий глаз,

могу во тьме я

видеть

всё даже лучше.

И я привык давно,

что хотя я звоню

тебе сорок раз на дню,

опять

дома нет никого.

Вот Джими Хендрикс — это мой кумир.

Вот на рубахе моей столько дыр,

на самой любимой, но старой, как этот мир.

На моих пальцах пятна от никотина,

а мой рояль, на нём можно спать,

а на шнурке – ложка, чтоб мне её не потерять.

Мне есть о чём помечтать,

и мне очень нужно летать!

Но некуда мне летать-то...

Твой код...

набираю его

но вновь

дома нет никого

У меня есть пара чудных бутс.

Но где болельщики? Ау...

Speaking In Tongues Лавка Языков