Speaking In Tongues
Лавка Языков

Василий Геронимус

СЕРЫЙ ДОЖДЬ

*** * ***

Жить на свете -- мне и то не ново,

На пустом столе стоит чернильница.

Даже горе горькое готово

На просторный лист стихами вылиться.

Мне знаком прозрачный вкус печали,

Терпкий и до капли внешне сдержанный.

Я не плачу, гибельной печати

Человек с рождения подверженный.

Принимаю жизнь с весною каждой

Заново взволнованным любовником.

Но и совесть в резкости отважной

Исстари окутана терновником.

Что ж, облагораживает землю

Облаков спокойное сияние.

Свято грусть заочную приемлю,

Несмотря на дождь и расстояние.

Стал просторный белый лист тетрадный,

Как громоотвод для бури сердца.

Утреннего солнца луч отрадный

Обогреет душу песнопевца.

*** * ***

Разлетелось по огромной карте

Марево рассеянное вьюжное.

Думаю в немыслимом азарте,

Где оно -- единственное нужное.

Вечности клочок в дверном проёме --

только это сердцу и запомнится.

Поле неба у судьбы на сломе

Трезвой мишурою звёзд наполнится.

С прочим хламом жить в согласье? Нет уж!

Лучше летом сгинуть в море клевера.

И легко сгорает жизни ветошь

Под сухим и серым небом севера.

Мне слепой безбедной доли мало,

-- сетую, судьбою искушаемый.

Длится вечно поиск идеала,

Мною до конца не завершаемый.

Старше человеческого роста

Утреннее небо. Здравствуй, солнышко!

Я желал бы жить светло и просто

В темноте, как рисовое зёрнышко.

*** * ***

В этот мир придёт ли воскресение?

Думаю, когда оно настанет.

В небе солнце первое весеннее

Издали меня зовёт и манит.

Замер мир на грунте ожидания,

Глянцевую зиму провожая.

Да, и в странной красоте страдания

Льётся свет, года опережая.

Парков дерева полуживые

Мне напомнят царственную осень.

Льются с неба капли дождевые,

Неизменно ударяясь оземь.

Радостно мне мира очищение,

В белой пене дней душа пирует.

Пусть же и проступка отпущение

Ей судьба внезапная дарует.

Ибо есть поющий ключ и плачущий,

Прямо с неба льются вод потоки.

Думаю в тревоге мало значащей,

Каковы же новых игр сроки?

О весны беспечной опоздание,

Ты легко, как ландышей соцветье!

Пригревает землю солнце раннее,

Только начинается столетье.

*** * ***

Здравствуй жизнь! В состоянье весёлой тоски

В сером сквере одни посидим на скамейке.

Или за ночь изъездим наш край на такси,

Нажитое добро просадив до копейки.

Мы, художники, что перекатная голь,

И куда нас порою заводит кривая!

Я глотаю пространства сухой алкоголь,

Ясной солью страданья его заедая.

Безоглядная жизнь проносится вскачь,

На прощанье шурша придорожной щебёнкой.

Головы не удастся ничьей причесать

Беззаботно разбросанной струнной гребёнкой.

И гуляет она до прощальной звезды

В высоте по большим облакам белокурым.

Кто не любит отчаянной быстрой езды

По распутиям серым и улицам хмурым!

Но когда-то за эту гульбу по счетам

Осень близкая золотом щедро заплатит,

Ибо все мы когда-то окажемся там;

Для бесед путевых старой вечности хватит.

*** * ***

А я иду старинным чернозёмом,

Моё движенье путано и долго,

И облако, светясь небесным домом,

Напомнит мне о верном чувстве долга.

Я всё-таки взрослею с каждым годом,

Поскольку путь мой сух и многотруден.

Но я не скоро зрелым корнеплодом

Произрасту в немых потёмках буден.

Скупыми осторожными шагами

По чёрной борозде проходит время.

Наверно в чёрно-белой тихой гамме

Раскосых азиатов крепло племя.

От солнца иногда глаза сужая,

По пустоши я прохожу несмело.

Не скоро будет праздник урожая,

В незнаемой глуши вершится дело.

Вот показалась царственная просинь,

Меж облаками робко проступая.

Когда-то на земле настанет осень,

В густой листве роскошно утопая.

И я иду российскою верстою,

Где медный ветер вьётся завывая.

Чуть опьянённый радостью простою,

Я шествую, о скуке забывая.

Наверно я уже почти у цели,

И всё-таки мой ум надеждой болен.

Иду я вдаль под мерный шум капели

По той меже, где только ветер волен.

Speaking In Tongues Лавка Языков

Василий Геронимус

СЕРЫЙ ДОЖДЬ

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Speaking In Tongues
Лавка Языков

*** * ***

*** * ***

*** * ***

*** * ***

*** * ***