Speaking In Tongues
Лавка Языков

Юрий Кабанков
КАМНИ ПРЕТКНОВЕННЫЕ

ИОСИФ И ЕГО БРАТЬЯ

«...печаль моя светла.»

А. С. Пушкин

«Меня преследуют две-три случайных фразы,» --

сказал Иосиф, ощутивши метастазы

идеи, взросшей из горчичного зерна.

-- Зачем печаль моя, о Господи, жирна,

как чернозёмно-неприкаянный Воронеж,

где в птичий грай уже от слуха не схоронишь

тех, под собой давно не чующих страны,

которым настежь двери все отворены

тяжеловыйно запрокинутым прикладом

туда, где Мойры мрут от ледяного взгляда

медуз языческих и стриженых эриний,

где бездна спит всю ночь на снеговой перине,

где магистраль, как уж, свивается колечком,

где пересыльный трюм -- Твоя Вторая речка --

соединяется с угрюмым Ахеронтом,

где все сошедшие с ума единым фронтом,

узревши бездну на своем пути прямом,

поодиночке снова трогались умом

и прежних бесов, застоявшихся в коросте,

незримо трогали прикосновеньем барской трости;

где рой подавленных и трепетных рабов

завидовал житью последних барских псов,

не оцепленных с четырех сторон прожекторами;

где базилевствующий над инженерами

бессмертных душ («куда вы убегите?» )

сдавал поштучно -- как Иосифа в Египет --

всех этих зябликов, не чующих страны,

чьи трупы мёрзлые -- прозрачны и стройны --

и впрямь не чуяли уже по воле сопромата

ни пенья вышних сфер, ни лагерного мата...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

...и лишь за мною как публичная проказа

влачила тень свою бессмысленная фраза,

дичком возросшая из падшего зерна:

«Зачем свеча Твоя, о Боже, так черна?!»

1997, февраль

(между Сретеньем и Неделей о Страшном суде)