-- «Понимаешь, это все вторично. Косвенно. Есть другие вещи. Как любила
говаривать моя старая учительница по математике -- Первое, второе, третье
-- Первое -- успеваемость, второе -- посещаемость.» Мы согласно киваем.
«Все ищут громоотвод, а он, между прочим, тоже вторичен. Все, видите ли,
хотят излить на него свою бессмысленность. Ну, иди сюда! На!» -- Он вынимает
из кармана штормовки плитку шоколада, разворачивает, многозначительно говорит:
«Бумага должна отлежаться». Они понимающе кивают. Он угощает шоколадом
козу. «Надо подстричь когти,» -- это подумал он или другой. Неважно. Это
подумали мы. Подстричь когти. -- «Вот ты -- ищешь свой громоотвод?» --
сейчас он обращался ко мне. Я промолчал. Я смотрю вверх, на крышку люка.
Исцарапанная, ржавая и тяжелая. -- «Вот видишь! А они -- они что -- букашки!
Нет, ты неправильно понял! Громоотвод -- это ориентир. Теперь понятно?
«Крышка очень тяжелая... -- » Но это не конечная цель. Хотя, если подумать,
что может быть важнее громоотвода? Все ищут свой громоотвод -- даже эти
-- букашки! Ты, наверное, думаешь, что это штырь, да? Железный штырь? Просто
железный ржавый штырь? Думаешь, заберешься наверх, на самое острие и будешь
там балансировать как флюгер? Не-е-т! Громоотвод -- это как черная дыра,
только наоборот!» -- «А что взамен?» -- спросил я. -- «Что громоотвод даст
взамен моей бессмысленности? Пригоршню смысла?» -- «В том-то его и прелесть,
мил человек, что он ничего в известном смысле не дает нам взамен! Это вообще
глупость -- искать смысл в обмен на бессмысленность. Это все равно что
плюс вдруг поменять на минус. Какой, прости, в этом смысл? Нет, обмена
как такового с сопутствующей ему логикой не будет... К тому же, при определенных
обстоятельствах эти субстанции могут взаимно перетекать друг в друга. Ну,
вникаешь? Не созрел ты, видимо, еще. Ты сейчас куда идешь? Посиди, я открою
окно.» Он открывает люк.