Speaking In Tongues
Лавка Языков
НАСТОЯЩЕЕ
1
Никогда не жалей не содеянном,
Даже если не стоит труда
Все, что вынуто, взвешено, меряно,
Все, что было тобой и тогда.
Где стоишь, там и все начинается —
Новый век, новый слог и беда,
Вот и память... но память-скаталица,
Путь такой из нигде в никуда.
Так выходит, что все, что намеряно
В оных днях на потом и потом
Значит, если судьбою проверено
На сегодняшний слога излом.
2
Апатия, но страх, когда под кожей тонкой
Осклабится земля и заскулит пустырь.
Подходит синевой чернильная настойка,
Руки поднять невмочь — раскупорить бутыль.
Весна — всегда болезнь, один поэт заметил,
И нету никого, другой ему в ответ,
А в-третьих, — как поэт, дрожит латунный ветер,
Большое ничего расхристанных побед.
И в эти дни, когда так выветрены лица,
А небо с каждым днем все выше, все трудней,
Такая синева сквозит в пустых глазницах,
Такая синева, что нет названья ей.
3
Сроки подходят как-будто, в итоге
Смилуйся, Боже, над ленью моей —
Грезит и зимний бурьян, и безногий
Мох городской среди рыхлых камней.
Черною немочью скованы звуки,
Сны моих снов уже пробуют петь,
Слабость такая, чтоб стать им порукой,
Сила такая, чтоб это стерпеть.
Так обернулось старинное дело —
Птицей звенеть среди братских могил.
Может и правда, что жизнь отшумела,
Есть еще ноты настраивать мир.
Чей это голос еще раздается,
Дряхлый романс, городское стекло,
Сроки подходят — кому-то придется
Плакать над теми, кому повезло.
4
Такие времена — не сметь поднять глаза
От высохшей руки поверх бессмертных строчек,
Такие времена... В какие времена
В овчарнях и лесах ласкали одиночек?
Но страх, который в нас, не тот, что день за днем
Качает на волнах обломки человечьи —
Безликая боязнь божественным огнем
Нечаянно ожечь негаданные встречи.
Ведь что ни говори, огонь еще рубеж
Для розовой души, рождающейся в муках,
Но, что ни говори, сегодня, как допреж,
Излечит лишь огонь чумную заваруху.
И там, меж двух огней, желанием благим
Лежит последний страх, и бродит третий петел,
Такие времена — подняться вверх, как дым,
Такие времена — узнать на ощупь пепел.
5
От смеркания и до рассвета,
Сквозь акаций узорный заслон
То окно проплывает приметой,
Что не вся еще жизнь под уклон.
А бывало в года обещаний
Так окатит волной золотой,
Что до слез не хватает свиданий
С кем-то, с тем, в глубине, где покой.
Но не дремная, чуткая сила,
Та, что справа всегда за спиной,
Уводила, силком уносила
От заморских плодов. И со мной —
От завязки дозревших романов.
Убегала душа налегке,
Но лучилось окно без обмана
В глицериновом гиблом мирке,
Где у английского камина
Голландская зевает кошка.
И это было так любимо,
Что к повторенью невозможно,
И так сознанье забавлялось
Холодной азбукой сиротства,
Пока опять не загоралось
Окно большое в небе плоском.
И тогда на пределе обмана
Попадала душа в переплет...
Вот уже над родной, полупьяной
И мое, без сомненья, плывет.
Отошла острота ожиданья
Новой тайны, причастной к мечте,
Отпускаем на волю сиянье,
Зависаем в степной пустоте.
И спешит столбовое ненастье
Разметать золотые шары.
Не сложила я формулы счастья —
Только правила здешней игры:
Чуть касаясь земных декораций —
В ночь, наощупь, на свет, и опять —
Под стенания темных акаций
В каждый вечер окном уплывать.
6
Яви нам суть твоих потерь,
Всегда прекрасное вчера,
Захлопнул мир за нами дверь
И даже гонит со двора.
Куда мы, слабые, пойдем —
Теперь пустыня только в нас,
А новый дом пошел на слом,
Но так и не дождался нас.
Что день — то ночь, а сердце прочь
Куда-то рвется из груди.
Кто скажет, как себе помочь
И где теперь себя найти?
Звезда в чертоге голубом
Приоткрывает дивный глаз.
Так может мы туда пойдем?
И сдует ветер нас.
7
Щекой прижимаюсь к последней земле,
К земле, на которой и дом на скале,
Скала на траве,
А под нежной травой
Стучит это сердце и спорит со мной:
«Ну-что-ты, ну-что-ты-не-раз-и-не-два
От-бо-ли-скло-нит-ся-твоя-го-ло-ва,
Не-раз-и-не-два-за-ко-рот-ку-ю жизнь
За-бвенье-узнаешь, из-мену-про-стишь».
«Как ты-то, как ты,» — отвечаю ему, —
«Еще не устала, никак не пойму,
И как это можно и птицей об клеть,
И с новой надеждой травой зеленеть?»
«Не будет большим передышек в судьбе.
Вставай-ка, вставай, ведь скала на траве,
И дом на скале. Ты б спросило, любя,
Легко ли, дитя, мне носить и тебя?»
8
«Едва ли, — шептали, — безделка.
Лишь ветра тяжелый разбег.»
Всю ночь нищета-лицемерка
Как ночь вымагала ночлег.
Такие отмерила лица
За то, что не смели открыть,
Что может уже не случится
При встрече друг друга забыть.
От страха уже полупьяны,
Идем, натыкаясь на плоть,
И крючатся пальцы в карманах,
Вживаются в жадный ломоть.
Такое нам выпало время,
Когда все опять пополам.
И только надежда как бремя,
Как призрак является нам.
Несносный, как старая рана.
Мы в прошлое ходим, как в дверь.
Где ж зеркало наших обманов,
Кто ж нас расколдует теперь?
9
НО...
Из разговора с Р.К.
Если на солнечном берегу
Тебя настигает ночь,
Уже и помочь тебе не могу.
Да и кто тут сможет помочь?
Друзья не засветят огни побед,
Вражды не оценит враг.
Но если свет, что в тебе — не свет,
Какой еще страшен мрак?
Если в наш город вошла чума,
И ангелы с плачем — прочь,
Правда твоя никому не нужна,
Только себе и пророчь.
Себе самому высекай пьедестал
И славу лови на лету,
Но если ты Словом еще не стал,
Зачем твердить пустоту?