— Але… Але… — Я звоню редко и по телефону говорить не умею, а потому
не люблю. Антипатия эта взаимна, и частенько я попадаю не туда, а то и
никуда вовсе… Но сейчас очень надо, и я вкрадчиво настаиваю:
— В смысле… дальше?.. А, извините пожалуйста, комната тридцать пять.
Лена Харламова из тридцать пятой комнаты.
— Хм, минутку.
Обещанная «минутка» растягивается, как лицо, отражающееся в вагоне
метро и обзаводящееся на неровностях стекла огромным отяжелевше-расслабленным
подбородком дауна, вяло тянущего нескончаемый угрюмый звук «у-у-у…». «Смотри,
как течет стекло / Вот этим мог стать и ты.»
— Привет. Как дела?
— Ничего. — У телефона понемногу собирается очередь.
Где-то на том конце провода лежит на боку еще неприятно влажная и теплая
на ощупь, с запахом чужого голоса, черная эбонитовая трубка и, машинально
прислушиваясь, передает приглушенные обрывки бессмысленных фраз, смешки,
шаги, магнитофонные вопли и прочие шумы общежитской вахты.
Очередь начинает демонстративно покашливать. Я тоже на всякий случай
кашляю в трубку.
Откуда-то прорывается со своим иступленным, далеким, как с другой планеты
«Ал-ле», чья-то мамаша.
— Але, — зачем-то брякнул и я, и тут же поплатился за столь неосмотрительную
отзывчивость — далекая мать откликнулась со страстью, достойной клича обезумевшего
от ожидания физика (я учусь на физика), поймавшего наконец сигналы неведомой
цивилизации: «Але, але, девушка! (?) Счастливцеву Любу пригласите, пожалуйста,
сто пятьдесят шес… Але… але… да что же это такое? Але, вахта, але… Ну как
же так можно, я не понимаю!? Але… але…», — неслись в холодном космосе телефонных
проводов призывы тоскующего существа. Я молчал. Очередь кашляла. Далекая
мать неистово твердила свои загадочные позывные. Я нервничал, и вдруг все
это разом оборвалось грудным мелодичным «Ал-ло», произнесенным близкими
к трубке губами.
— Але, Аленка?! (Вцепился в трубку, вспотел, внутри что-то мелко дрожит.)
Пауза. Слышно, как время несется мимо в свистящую эбонитовую воронку.
— А… в среду?.. ты будешь свободна?
— Не-зна-ю.
— В среду! Ты будешь свободна! Я тебе позвоню, договоримся, где встретиться!
…только не забудь, ладно? В среду.
— Ну.
— …Пока?
— Ну…. ну… ну… — Гудки.
…Поднимаясь к себе, я вдруг вспомнил о канувшей в пугающем многоголосье
гудящих телефонных сетей маленькой одинокой (так мне почему-то показалось)
женщине, отчаянно ищущей… кого? Неужели она существует на самом деле, эта
Люба с замечательной говорящей фамилией Счастливцева…