БИТЛОМАНИЯ ПО ВОСКРЕСЕНЬЯМ Ч.2 /архивная/

Глава 2-я.

В вольном городе Гамбурге

И вновь на волне "Радио ВВС - Владивосток сегодня" (а теперь на страницах "Культ-Beat'а") - еженедельная музыкальная программа "Битломания по воскресеньям". Вас привествует Игорь Кухарь. Итак, ливерпульская четверка собиралась в свою первую поездку в Гамбург. Пока миссис Бест весьма успешно справлялась с делами в своем молодежном клубе "Касба", куда более опытный специалист по ночным заведениям Алан Уильямс тоже не дремал. Его клуб "Джакаранда" в Ливерпуле был по рангу на порядок выше, чем простая кофейня для подростков. Он приглашал музыкантов не только в свой клуб, но и сватал группы в другие места, попутно совмещая роли антрепренера и менеджера. Именно Алан помог им устроить прослушивание у Лэрри Парнса. И хотя шотландское турне оплачивал все-таки Парнс, деньги эти они получили от Уильямса.

"Tip Of My Tongue".

Любопытны причины, по которым Алан Уильямс, владелец не очень видного ночного клуба в Ливерпуле, стал экспортировать ансамбли в Гамбург. Однажды в клубе "Джакаранда" побывал некий моряк из Гамбурга и услышал там какую-то группу из Вест-Индии, игравшую на весьма экзотических стальных инструментах. Он вернулся домой и рассказал всем знакомым, как это здорово. Спустя некоторое время этих музыкантов пригласили в Гамбург, в один из ночных клубов. Алан Уильямс не поленился съездить вместе с группой на континент, в надежде заинтересовать немецких коллег другими ливерпульскими исполнителями. Он посетил единственный в Гамбурге клуб рок-н-ролла "Кайзеркеллер", владельцем которого являлся Бруно Кошмайдер. Уильямс полушутя-полусерьезно заявил, что лучшие английские рок-группы все сплошь родом из Ливерпуля. Кошмайдер же по прибытии на Британские острова направился в Лондон, где ангажировал певца Тони Шеридана. Выступления Шеридана в Гамбурге прошли на ура и Кошмайдер вновь подался в столицу Англии. По счастью, в тот же вечер в лондонский клуб "Два глаза" явился и Уильямс. Ему удалось заключить контракт на гастроли ливерпульской группы "Джерри и Сеньоры". И те оправдали доверие, с блеском выступив на гамбургских подмостках. Алану предложили подыскать еще кого-нибудь. И волею обстоятельств новый ангажемент получили именно "Силвер Битлз". Вот так и был наведен музыкальный мост Ливерпуль - Гамбург.

"Sweet Little Sixteen".

В доме Харрисонов к известию о предстоящей поездке отнеслись сравнительно спокойно. Луиза Харрисон не запрещала своему сыну ехать за границу. Разумеется, она беспокоилась - все-таки Джорджу было только семнадцать лет, да и собирался он в Гамбург. А уж про этот город миссис Харрисон была наслышана. Гамбург - это тот же Ливерпуль. Они даже находятся на одной широте. Разве что немецкий порт в два раза больше. В 1960 году этот город стал международным центром по переправке оружия - тогда как раз был в разгаре алжирский кризис. Это притягивало к Гамбургу и деньги, и организованную преступность. Между конкурирующими шайками шла самая настоящая война, которая перекинулась и на ночные клубы. Официантов в подобные заведения нанимали из числа здоровяков, умеющих скорее раскроить череп, нежели обслужить клиента. А тут еще соседи из ГДР возвели Берлинскую стену и в Западную Германию хлынула волна молодчиков с Востока.... Одним словом, в тот год вольный город Гамбург кутил вовсю и был очень схож с Чикаго образца 30-х годов. Именно сюда предстояло ехать пятерым молодым ливерпульцам. Луиза Харрисон, зная почти все об этом, тем не менее согласилась отпустить своего сына: "Им обещали хорошо заплатить, - говорила она, - и я верила в них, я чувствовала, что успех будет им сопутствовать. А ведь до этого я только и слышала: мам, одолжи денег, на автобус, я тебе отдам, когда буду знаменитым".

"Sure To Fall (In Love With You)".

Зато Джим Маккартни, отец Пола, был категорически против поездки. Но сын вновь перехитрил отца. Для начала Пол, которому вновь выпало сдавать на момент гастролей экзамены, как бы невзначай сказал своему младшему брату Майклу, что их зовут петь в Гамбург и, мол, он еще не решил, стоит ли ехать. Майкл, разумеется, стал убеждать Пола ехать - такой шанс, ты станешь звездой и все такое прочее. Но и брат не сумел переубедить отца, который уже, правда, стал сомневаться в своей правоте. И тогда Пол упросил Алана Уильямса прийти к ним и поговорить с Джимом. Именно первый менеджер "Силвер Битлз" убедил-таки Маккартни-старшего, хотя при этом путал имена и периодически называл Пола Джоном. "Я знал, что это их первый по-настоящему профессиональный анагажемент, - вспоминал Джим Маккартни. - Они и до этого себя уже неплохо показали. Просто Полу было только 18 и поэтому я поговорил с ним на тему, как вести себя вдали от дома. Я боялся, что Пол будет в Германии голодовать". Ну а наибольшее сопротивление гамбургскому вояжу своего чада оказала тетушка Джона Леннона Мими. Она даже не поленилась тайком сходить на один из концертов их группы. Увиденное еще больше распалило даму, воспитанную в викторианском духе. Окончательно же ее добил сам Джон, который сказал Мими: "Ты понимаешь, я все равно никогда не стану рабочим и не собираюсь вкалывать с девяти до пяти. И потом, нам будут платить по 100 фунтов в неделю, это же потрясающе". И тетя Мими сдалась.

"I'm In Love".

Алан Уильямс лично привез "Силвер Битлз" в Гамбург. Они вновь ехали в микроавтобусе от самого Ливерпуля, перебрались в Голландию на пароме и уже оттуда попали в Германию. С собой они привезли свою первые, специально сшитые одним приятелем Пола Маккартни, сценические костюмы - бархатные пиджаки, которые они собирались носить с джинсами, белыми рубашками и черными лентами вместо галстуков. Само собой, разумеется, были и соотвествующие внешнему виду прически - зачесанные назад набриолиненные волосы в стиле Тони Кертиса. По приезду их встретил Бруно Кошмайдер. Ливерпульцам показали место, где они будут жить - чердак в кинотеатре "Бэмби". Как вспоминал Пит Бест, "все это напоминало дыру из Калькутты и вообще черти что, но мы были молоды и глупы, и нам было все равно, где спать". Выступать же они должны были в клубе "Индра", где артистические уборные одновременно являлись мужским туалетом. Снаружи клуб украшала вывеска в виде гигантского слона. Зато внутри зал был очень маленьким. Поначалу их встретили с прохладцей - музыканты и сами еще не знали, чего от них ждут зрители. И Бруно Кошмайдер на ломанном английском потребовал "садать шару" - "задать жару". Как вспоминал потом Джон Леннон, "мы сперва всего немного побаивались, оказавшись в самом водовороте жизни ночного клуба. Но потом пришли в себя - мы же были ливерпульцами. И пошло поехало". До сих пор жива легенда про то, как во время одного из концертов Джон вышел на сцену с сидением от унитаза на шее, чтобы повеселить публику. И публика веселилась вовсю.

"The Hippy Hippy Shake".

За все время концертов они только раз пробовали исполнять песню на немецком языке - это была композиция "Деревянное сердце", весьма популярная тогда в Германии. И, кстати, после этого "Силвер Битлз" стали чувствовать себя еще увереннее на сцене. Играть старались как можно громче - немцам это нравилось. И вскоре о них заговорил весь Гамбург. "Публика валила валом, - говорил Пол Маккартни о тех гастролях десять лет спустя, - мы играли семь дней в неделю по восемь часов каждый день. Мы видели массу драк с опрокидыванием столов, битьем бутылок и даже стрельбой - все как в кино". Пит Бест с самого начала не очень удачно справлялся со своими обязанностями и поэтому остальные громко топали по сцене. Вообще же, несмотря на то, что "Силвер Битлз" были рок-группой, у себя в Ливерпуле они выступали в более спокойной манере. Здесь же их приучили к активному шоу. Больше других дурачился на сцене Джон. "Мы кричали в публику на английском, обзывали всех нацистами и крыли матом. Зрители еще больше неистовствовали".

"I Saw Her Standing There".

Два мeсяца спустя клуб "Индра" закрыли - жильцы сосeдних домов жаловались на шум. И "Силвер Битлз" перебрались в клуб "Кайзеркеллер". Там работа была еще напряженнее. Группа, которую они сменили, вернулась в Ливерпуль. В паре с ними работала еще одна команда с берегов Мерси - "Рори Сторм и ураганы". Поскольку ансамблей было два, работали поочередно. И тем не менее свободного времени у них было совсем мало. Фактически петь приходилось по 12 часов в сутки. Они очень много пили в те дни. От немцев узнали, что пилюли от ожирения снимают сонливость и усталость. Принимали наши герои и другие стимуляторы, хотя все было в пределах допустимых норм. Только Пит Бест ни разу не притронулся к наркотикам. Самое удивительное было в том, что при подобном образе жизни их здоровье не пострадало. "За игрой, пьянками и девицами времени на сон совсем не оставалось, - говорил Леннон. Именно тогда музыканты обеих ливерпульских групп подружились. Особенно привязался к "Силвер Битлз" ударник из ансамбля Рори Сторма, который все свободное время проводил время в обществе Джона, Пола, Джорджа, Пита и Стю. Хотя поначалу не все вопринимали его однозначно. Харрисону почему-то не понравился этот противный тип с седой проседью. Пит Бест помнил своего коллегу еще с времен клуба "Казба", когда там выступал Рори со своими "ураганами". По иронии судьбы этим коллегой был тот, кто совсем скоро придет на место Пита. Как вы уже догадались, барабанщика из конкурирующей группы звали Ринго Старр.

"Matchbox".

В Гамбурге у "Силвер Битлз" было множество поклонников и, как это ни странно, почти не было близких друзей. Ведь в большинстве своем добропорядочные гамбуржцы предпочитали обходить стороной район Рипербана, где располагались злачные места. Тем не менее некоторые респектабельные люди сюда все же захаживали. И в их числе были художники-фотографы Клаус Вурман и Астрид Киршер. Они уже два года вместе работали и жили, что называется, в гражданском браке. Однажды вечером Клаус и Астрид повздорили, и Вурман решил пройтись по вечернему Гамбургу, чтобы слегка поостыть. Из подвала какого-то клуба доносился дикий рев публики и оглушительный шум, отдаленно напоминавший музыку. Клаус решил зайти. Клуб оказался "Кайзеркеллером", а группой была команда Рори Сторма. Самое сшешное было в том, что соседями Клауса по клубу в этот момент оказались Леннон и его друзья. Выступление "Силвер Битлз" произвело на художника еще большее впечталение. Зачарованный Клаус Вурман просидел в клубе до утра. Придя домой, он предложил Астрид сходить в "Кайзеркеллер". Он уже нашел предлог для знакомства, захватив с собой конверт одной пластинки, который он оформлял. Астрид однако не пошла с ним. Поначалу Клаусу было нелегко найти общий язык, поскольку он не знал английского, а музыканты - немецкого. Леннон отнесся к нему с полнейшим равнодушием, посоветовав поговорить о живописи со Стюартом Сатклиффом. Но когда Вурман начал протискиваться сквозь толпу, группу вызвали на сцену. И снова художник сидел на концерте до самого утра...

"To Know Her Is To Love Her".

Клаус Вурман, сам того не подозревая, стал битломаном. Ему удалось-таки переубедить свою подругу и сходить с ней в "Кайзеркеллер". Астрид постигла та же участь - она стала поклонницей группы, едва только увидела ее. А вскоре клуб наводнили друзья Клауса и Астрида, студенты и художники, воспитанные серьезные люди, отличавшиеся от завсегдатаев клуба. Теперь все свободное время "Силвер Битлз" проводили в кампании Астрид и Клауса. Тогда-то и появились первые профессиональные фотографии группы, сделанные Астрид. Еще чуть позже она рассталась с Клаусом, по уши влюбившись в Стю Сатклиффа. Они собрались обвенчаться. Да и на сцене все складывалось более, чем удачно. И музыканты надумали перебраться в более престижный клуб "Топ Тен". Но не тут-то было. Их связывал конктракт с Кошмайдером, который сообщил, куда следует, что Джорджу Харрисону нет восемнадцати, и, стало быть, по закону не имеет право на работу за границей, то бишь в Германии. Проводив домой расстроенного Джорджа, они успели дать лишь один концерт в "Топ Тене". Пол и Пит, собирая вещи на своем чердаке, по неосторожности устроили пожар. Ничего толком не сгорело, но их продержали три часа в полиции, после чего предложили покинуть пределы Германии. Блистательно начинавшаяся карьера обернулась унижением и безденежьем. Когда Джон Леннон вернулся поздно ночью домой и попросил тетушку Мими расплатиться за такси, она саркастически спросила его: "А где же твои 100 фунтов в неделю?"

"I Just Don't Understand".

Видимо не зря говорят: что ни случается - все к лучшему. В клубе "Казба", где состоялось их первое по возвращении домой выступление, музыкантов встретили с распростертыми объятиями. Однако решающим событием после первого визита "Силвер Битлз" в Гамбург стал день 27 декабря 1960 года. Тогда их пригласил на концерт в "Литерлэнд-Таун-холл" известный ливерпульский диск-жокей Боб Вулер. Они еще никогда не пели в таком большом зале. Два раза в неделю там устраивались танцевальные вечера для молодежи. В рождественнские праздники здесь предстояло выступать и нашим героям. И выступили так, что впервые в их концертной жизни буйствующие поклонники (не какие-нибудь там выпивохи из гамбурских кабаков) устроили после представления беспорядки, потребовавшие вмешательства полиции. Между прочим, благодаря афише, гласившей, что сегодня поют "Силвер Битлз", прибывшие прямиком из Гамбурга, некоторые приняли за немцев. Когда они вступали в разговор с публикой и раздавали автографы, кое-кто из непосвященных посетителей восклицал: "Как хорошо вы говорите по-английски!"

"Besame Mucho".

В тот декабрьский вечер "Силвер Битлз" наконец-то поверили, что чего-то стоят не только в Гамбурге. По свидетельству Джона Леннона, они вылупились из яйца. Изменились к тому времени и ориентиры в британской поп-музыке. Все группы стремились походить на Клиффа Ричарда и его команду "Тени". Их пластинка "Апачи" мгновенно покорила Туманный Альбион. Все копировали строгость их сценического имиджа: аккуратные серые костюмы, подобранные в тон галстуки, начищенные до блеска ботинки. На сцене Клифф и "Тени" делали не больше трех шажков влево и столько же - вправо. Прилизанной и приглаженной была и сама музыка. В сравнении с ними "Силвер Битлз" выглядели дикарями, продолжавшими играть непричесанный рок-н-ролл. Эта музыка потихоньку стала выходить из моды, когда они вернулись домой из Гамбурга. Тем не менее наша пятерка не только не изменила своей манере, но и усилила ее, сделав резче, жестче и громче. Теперь это был не просто рок-н-ролл, а трижды рок-н-ролл. Они создали свое, неповторимое звучание, опередив Клиффа Ричарда и "Тени" на несколько световых лет. Все это сделал Гамбург и сейчас им оставалось только одно - покорить провинциальный Ливерпуль, чопорный Лондон и всю Британию, а затем - и всю планету. Но до начала вселенской битломании оставалось еще два года...

"Clarabella".

Тот самый Боб Вулер, который и пригласил их в "Литерлэнд-Таун-холл", опубликовал спустя полгода в газете "Мерси-бит" статью, посвященную "Силвер Битлз". Опытный диск-жокей подытожил достижения того раннего периода, который начался с концерта 27 декабря. Это было первое мало-мальски серьезное упоминание о группе в прессе. Вот что он писал: "Как вы думает, почему "Битлз" так популярны? (К тому времени они в последний раз изменили свое название, сократив его до одного слова). Они нанесли удар по эстраде, выхолощенной певцами типа Клиффа Ричарда. "Битлз" взорвали эту опостылевшую всем сцену своей мощью и магнетическим обаянием. Это безусловный феномен, бросающий открытый вызов менеджерам. Вот что такое потрясающие "Битлз". Я не думаю, чтобы такое явление когда-нибудь повторилось". К сказанному добавим: статья была опубликована летом 1961 года - задолго до начала официальной битломании.

"I Don't Want To See You Again".

Наша вторая встреча на волне "Радио ВВС - Владивосток сегодня" и на страницах журнала "Культ-Beat" подошла к концу. Передачу подготовили и провели: автор и ведущий Игорь Кухарь, режиссер Олег Ерастов. До встречи через неделю, когда в эфир выйдет очередной выпуск музыкальной программы "Битломания по воскресеньям".

Культурологический журнал КультBeat

Портал Электронная почта Владивостока

БИТЛОМАНИЯ ПО ВОСКРЕСЕНЬЯМ Ч.2 /архивная/